Неточные совпадения
Он продолжал шагать и через полчаса сидел у себя в
гостинице, разбирая бумаги в портфеле Варвары. Нашел вексель Дронова на пятьсот рублей, ключ от сейфа, проект договора с финской фабрикой о поставке бумаги, газетные вырезки с рецензиями о каких-то книгах, заметки Варвары. Потом спустился в
ресторан, поужинал и, возвратясь к себе, разделся, лег в постель с книгой Мережковского «Не мир, но меч».
Много потом наплодилось в Москве
ресторанов и мелких ресторанчиков, вроде «Италии», «Ливорно», «Палермо» и «Татарского» в Петровских линиях, впоследствии переименованного в
гостиницу «Россия». В них было очень дешево и очень скверно. Впрочем, исключением был «Петергоф» на Моховой, где Разживин ввел дешевые дежурные блюда на каждый день, о которых публиковал в газетах.
Об этом писали в письмах и передавали устно те деревенские соседи, которым случалось ее видеть и на улице и у самой Анны Марковны, — швейцары и номерные
гостиниц, лакеи маленьких
ресторанов, извозчики, мелкие подрядчики.
Легко сказать, бежать! Вы бежите — а он за вами! Он, этот земский авгур, населяет теперь все вагоны, все
гостиницы! Он ораторствует в клубах и
ресторанах! он проникает в педагогические, экономические, сельскохозяйственные и иные собрания и даже защищает там какие-то рефераты. Он желанный гость у Елисеева, Эрбера и Одинцова, он смотрит Патти, Паску, Лукку, Шнейдер. Словом, он везде. Это какой-то неугомонный дух, от вездесущия которого не упастись нигде…
Ищенко: отель «Берлин», первоклассная
гостиница, в
ресторане по вечерам играют румыны, двадцать тысяч чистого дохода.
Оделся я, вышел на улицу. Было утро раннее, часов шесть-семь. На улицах никого не было. Толкнулся я к Михайле — говорят, дома не ночевал, должно быть, в
гостинице остался. В
ресторан мне идти рано, да и не могу туда идти — противно. Ходил я, ходил по городу. Отворили турецкие кофейни, там посидел, чашку кофе выпил черного. Гляжу на людей и думаю: «Все, все вы счастливые, у каждого свое дело, у каждого чистые руки… а я!»
Через неделю, провожая Нору с большого вечернего представления, Менотти попросил ее зайти с ним поужинать в
ресторан той великолепной
гостиницы, где всемирно знаменитый, первый соло-клоун всегда останавливался.
— Лучшего помещения вы нигде не найдете… Мы, видите ли, еще на биваках, так сказать… Ведь всего два с половиной года, как мы заняли Сайгон, и война еще не окончилась… Эти проклятые анамиты еще бунтуют… Но наш адмирал Бонар скоро покончит с этими канальями… Скоро, будьте уверены… Через пять-шесть месяцев у нас в Сайгоне будут и хорошие
гостиницы, и
рестораны, и театры… все, что нужно цивилизованному человеку, а пока у нас все временное…
И болтливый француз продолжал рассказывать, какая большая будущность предстоит Сайгону, затем вкратце познакомил Володю со своей биографией, из которой оказалось, что он из Оверни родом и отправился искать счастья на Восток и странствует с французским воинством; сперва был маркитантом, а теперь завел маленькую
гостиницу и
ресторан.
Туземцы ушли, а мы принялись устраиваться на ночь. Односкатная палатка была хорошо поставлена, дым от костров ветер относил в сторону, мягкое ложе из сухой травы, кусок холодного мяса, черные сухари и кружка горячего чая заменили нам самую комфортабельную
гостиницу и самый изысканный ужин в лучшем городском
ресторане.
И я смело пустился в путь один, без всякого компаньона, с одними только сведениями из печатного гида и несколькими десятками фраз из"разговоров"на железной дороге, таможне, в
ресторанах и
гостиницах.
И тогда в Дерпте можно было и людям, привыкшим к комфорту более, чем студенческая братия, устроиться лучше, чем в любом великорусском городке. Были недурные
гостиницы, немало сносных и недорогих квартир, даже и с мебелью, очень дешевые парные извозчики, магазины и лавки всякого рода (в том числе прекрасные книжные магазины), кондитерские, клубы, разные ферейны, целый ассортимент студенческих
ресторанов и кнейп.
Москва — на окраинах — мало отличалась тогда от нашего Нижнего базара, то есть приречной части нашего города. Тут все еще пахло купцом, обывателем. Обозы, калачные, множество питейных домов и трактиров с вывесками «Ресторация». Это название трактира теперь совсем вывелось в наших столицах, а в «Герое нашего времени» Печорин так называет еще тогдашнюю
гостиницу с
рестораном на Минеральных Водах.
Стр. 417. «Московский» трактир —
гостиница и
ресторан, открытые в 1878 г. в доме, выстроенном купцом-миллионером И. И. Корзинкиным.
Ресторан славился огромной музыкальной «машиной», за которую было заплачено сорок тысяч рублей.
«Эрмитаж» —
ресторан и
гостиница, основанные французским кулинаром Л. Оливье и московским купцом Я. А. Пеговым. С 1864 г. «Эрмитаж» находился на углу Неглинной улицы и Петровского бульвара. В 1917 г. «Эрмитаж» был закрыт.
«Яр» —
ресторан в Петровском парке, где пели лучшие цыганские хоры; место загородных кутежей московских купцов, офицерства, «золотой молодежи». В 1950–1952 гг. это здание перестроено для
гостиницы «Советская».
Остановился Николай Герасимович в «Bristol-Hotel» — маленькой, но лучшей
гостинице Лондона, знаменитой своим превосходным
рестораном.
Да и зал
ресторана не похож на столовую
гостиницы, а скорее напоминает столовую на аристократическом балу.
— В
ресторане при
гостинице «Гранд-Отель».
Хозяин этой
гостиницы был знаком с Владимиром Игнатьевичем по Петербургу, где служил буфетчиком одного из шикарных
ресторанов, а потому формальностей прописки, неудобной для Неелова и невозможной, за неимением документов, для его спутницы, можно было избежать.
Вот картина приличного
ресторана в Лондоне, и даже живущие в этой
гостинице не имеют права сходить в это святилище еды, не облачившись в установленную форму.
Привычка за два месяца быть постоянно навеселе также сделала свое дело: он заходил в
рестораны, пока у него были большие деньги, ночевал в
гостиницах, в тех
гостиницах, в которых без прописки видов на жительство пускают только вдвоем, потом спустился до низков трактиров и ночлежных домов.
Увидев ярко освещенный
ресторан в
гостинице под вывеской «Золотой Лев», Савин храбро вошел туда, спросил себе комнатку и заказал сытный ужин.
Куда ни взглянешь, везде французские
гостиницы и
рестораны, с настоящими уже Борелями, Вавасерами и др.