Неточные совпадения
Всякое стеснение перед барином уже давно исчезло. Мужики приготавливались обедать. Одни мылись, молодые ребята купались в реке, другие прилаживали место для отдыха, развязывали мешочки с хлебом и оттыкали кувшинчики с квасом. Старик накрошил в чашку хлеба, размял его стеблем ложки, налил воды из брусницы, еще
разрезал хлеба и, посыпав солью, стал
на восток молиться.
Наконец, в довершение безобразия, придумали драматическoe представление: разделись,
разрезали подушку, вывалялись в пуху и начали изображать диких; тут уж капитан, по требованию пассажиров, и высадил их
на пустой остров.
Разрезая жареную курицу, она мельком взглянула
на Самгина.
Этого Самгин не ожидал, но и не почувствовал себя особенно смущенным или обиженным. Пожав плечами, он молча усмехнулся, а жандарм,
разрезав ножницами воздух, ткнул ими в бумаги
на столе и, опираясь
на них, привстал, наклонился к Самгину, тихо говоря...
Самгин отказался. Поручик Трифонов застыл, поставив ногу
на ступень вагона. Было очень тихо, только снег скрипел под ногами людей, гудела проволока телеграфа и сопел поручик. Вдруг тишину всколыхнул,
разрезал высокий, сочный голос, четко выписав
на ней отчаянные слова...
Расправляя смятые в комок перчатки, жена смотрела
на него, сдвинув брови, лоб ее
разрезала глубокая морщина, и все лицо так изменилось, что Самгин подумал: ей, наверное, под тридцать.
— Здоровенная будет у нас революция, Клим Иванович. Вот — начались рабочие стачки против войны — знаешь? Кушать трудно стало, весь хлеб армии скормили. Ох, все это кончится тем, что устроят европейцы мир промежду себя за наш счет,
разрежут Русь
на кусочки и начнут глодать с ее костей мясо.
— Против пушек, — напомнила Настя,
разрезая на столе мерзлый кочан капусты.
— Н-нет, братья, —
разрезал воздух высокий, несколько истерический крик. Самгин ткнулся в спину Туробоева и, приподнявшись
на пальцах ног, взглянул через его плечо, вперед, откуда кричал высокий голос.
Через несколько минут поезд подошел к вокзалу, явился старенький доктор,
разрезал ботинок Крэйтона, нашел сложный перелом кости и утешил его, сказав, что знает в городе двух англичан: инженера и скупщика шерсти. Крэйтон вынул блокнот, написал две записки и попросил немедленно доставить их соотечественникам. Пришли санитары, перенесли его в приемный покой
на вокзале, и там он, брезгливо осматриваясь, с явным отвращением нюхая странно теплый, густой воздух, сказал Самгину...
Утром рано стучится ко мне в каюту И. И. Бутаков и просовывает в полуотворенную дверь руку с каким-то темно-красным фруктом, видом и величиной похожим
на небольшое яблоко. «Попробуйте», — говорит. Я
разрезал плод: под красною мякотью скрывалась белая, кисло-сладкая сердцевина, состоящая из нескольких отделений с крупным зерном в каждом из них.
Я заглянул за борт: там целая флотилия лодок, нагруженных всякой всячиной, всего более фруктами. Ананасы лежали грудами, как у нас репа и картофель, — и какие! Я не думал, чтоб они достигали такой величины и красоты. Сейчас
разрезал один и начал есть: сок тек по рукам, по тарелке, капал
на пол. Хотел писать письмо к вам, но меня тянуло
на палубу. Я покупал то раковину, то другую безделку, а более вглядывался в эти новые для меня лица. Что за живописный народ индийцы и что за неживописный — китайцы!
Благодаря такой конструкции она не
разрезает воду, а, так сказать, взбирается
на нее.
Помню я, что еще во времена студентские мы раз сидели с Вадимом за рейнвейном, он становился мрачнее и мрачнее и вдруг, со слезами
на глазах, повторил слова Дон Карлоса, повторившего, в свою очередь, слова Юлия Цезаря: «Двадцать три года, и ничего не сделано для бессмертия!» Его это так огорчило, что он изо всей силы ударил ладонью по зеленой рюмке и глубоко
разрезал себе руку.
Анна Павловна и Василий Порфирыч остаются с глазу
на глаз. Он медленно проглатывает малинку за малинкой и приговаривает: «Новая новинка — в первый раз в нынешнем году! раненько поспела!» Потом так же медленно берется за персик, вырезывает загнивший бок и,
разрезав остальное
на четыре части, не торопясь, кушает их одну за другой, приговаривая: «Вот хоть и подгнил маленько, а сколько еще хорошего места осталось!»
В городе же остался труп: с столба сорвался рабочий, попал подбородком
на крюк, и ему
разрезало голову…
— Ох, смерть моя!.. — стонал Самойло Евтихыч, лежа
на своей кровати; сапог
разрезали, чтобы снять с ноги.
— А сама виновата, — подтягивал Антип. — Ежели которая девка себя не соблюдает, так ее
на части живую
разрезать… Вот это какое дело!.. Завсегда девка должна себя соблюдать,
на то и званье у ней такое: девка.
Это было несколько обидно для его самолюбия; но, к счастью, кадет оказался презабавным малым: он очень ловко (так что никто и не заметил) стащил с вазы апельсин, вырезал
на нем глаза, вытянул из кожи нос,
разрезал рот и стал апельсин слегка подавливать; тот при этом точь-в-точь представил лицо человека, которого тошнит.
Без всякой церемонии, он вынул из-за своего пояса заткнутые ножницы и
разрезал ими
на покойнице саван, сарафан и рубашку, начиная с подола до самой шеи,
разрезал также и рукава у рубашки, и все это развернул.
— Когда был я мальчишкой лет десяти, то захотелось мне поймать солнце стаканом. Вот взял я стакан, подкрался и — хлоп по стене! Руку
разрезал себе, побили меня за это. А как побили, я вышел
на двор, увидал солнце в луже и давай топтать его ногами. Обрызгался весь грязью — меня еще побили… Что мне делать? Так я давай кричать солнцу: «А мне не больно, рыжий черт, не больно!» И все язык ему показывал. Это — утешало.
Она
разрезала ножницами ленту и бросила в корзину вместе с бумагой,
на которой был написан ее адрес.
Больному собирают сзади
на шее кожу рукой, сколько можно захватить, протыкают все захваченное тело ножом, отчего происходит широкая и длинная рана по всему затылку, и продевают в эту рану холстинную тесемку, довольно широкую, почти в палец; потом каждый день, в определенный час, эту тесемку передергивают в ране, так что как будто вновь ее
разрезают, чтоб рана вечно гноилась и не заживала.
Но дверь «парадного крыльца», как его называла Марья Дмитриевна, была заперта. Бутлер постучал, но, не получив ответа, пошел кругом через задний вход. Крикнув своего денщика и не получив ответа и не найдя ни одного из двух денщиков, он зашел в кухню. Марья Дмитриевна, повязанная платком и раскрасневшаяся, с засученными рукавами над белыми полными руками,
разрезала скатанное такое же белое тесто, как и ее руки,
на маленькие кусочки для пирожков.
И раз заведенный
на любимую тему, генерал подробно рассказал, как «этот Хаджи-Мурат так ловко
разрезал отряд пополам, что, не приди нам
на выручку, — он как будто с особенной любовью повторял слово „выручка“, — тут бы все и остались, потому…»
Когда воротился Посулов и привёз большой короб книг, Кожемякин почувствовал большую радость и тотчас, аккуратно
разрезав все новые книги, сложил их
на полу около стола в две высокие стопы, а первый том «Истории» Соловьёва положил
на стол, открыв начальную страницу, и долго ходил мимо стола, оттягивая удовольствие.
Да, он ни перед чем не остановится, этот жестоковыйный человек! он покроет мир фаланстерами, он
разрежет грош
на миллион равных частей, он засеет все поля персидской ромашкой!
Там должны были
разрезать на нем мундир: так распухло его нежное молодое тело; два месяца гнила у него спина и плечи.
Когда рельс окончательно вытягивался, круглая пила, оглушительно визжа и сыпля фонтаном золотых искр,
разрезала его
на три части.
Баранья спинка скоро была подана. Генерал с классическим мастерством
разрезал ее и одну половинку положил Бегушеву
на тарелку, а другую себе.
— Да, может быть, какая-нибудь другая красота и не помешает, но эта… Я не хочу тебя обидеть, мамочка, но мне все это кажется лишним, — ну вот зачем у меня
на столе вот этот нож с необыкновенной ручкой, когда можно
разрезать самым простым ножом. И даже удобнее: этот цепляется. Или эта твоя чистота — я уж давно хотел поговорить с тобою, это что-то ужасное, сколько она берет времени! Ты подумай…
В форточку била струя метели, мы открыли ее
на минуту, чтобы
разредить удушающий запах хлороформа, и струя эта превращалась в клуб пара.
Треплев(перелистывая журнал). Свою повесть прочел, а моей даже не
разрезал. (Кладет журнал
на письменный стол, потом направляется к левой двери; проходя мимо матери, целует ее в голову.)
Но Сет опять тайно похищает тело Озириса,
разрезает его
на четырнадцать частей и рассеивает их по всем городам и селениям Верхнего и Нижнего Египта.
Ялик быстро
разрезал гладь воды. Яличник, рослый, здоровый и красивый парень в красной рубахе, без устали работал веслами; он то нагибался вперед, то откидывался назад, сильно подвигая лодку при каждом движении. Солнце закатывалось и так эффектно играло
на его лице и
на красной рубахе, что мне захотелось набросать его красками. Маленький ящик с холстиками, красками и кистями всегда при мне.
— Арабский нож, — объясняет мне он. — Я им книги
разрезаю, а
на ночь под подушку себе кладу. Есть про меня слух, что богат я, а люди вокруг бедно живут, келья же моя в стороне стоит.
Потом мясо из борща
разрежет тебе нянька кусочками
на деревянной тарелке, и сверху еще присолит крупною, невымытою солью — тогда еще была натура: так и уписывай.
Это её движение отразилось в его сердце — оно тоже, вздрогнув, как бы упало в холод, стеснивший его. Девушка смотрела
на него сверкающими глазами, а её лоб
разрезала злая складка, исказившая лицо испугом и гневом. Он слышал её негодующий голос...
Однажды, перебирая одной рукой аптекарские разновески
на столе, а другой, по обыкновению,
разрезая воздух
на мелкие кусочки, Астреин стоял возле фельдшера и говорил...
Только почтмейстер Кубарев, знаменитый цветовод, да казначей Матушкин жили
на Стрелецкой — эта улица одним концом,
разрезая Поречную, выходила
на берег реки, а другим уперлась в базарную площадь у ворот монастыря.
Разрезав город, река течет к юго-западу и теряется в ржавом Ляховском болоте; ощетинилось болото темным ельником, и уходит мелкий лес густым широким строем в серовато-синюю даль. А
на востоке, по вершинам холмов, маячат в бледном небе старые, побитые грозами деревья большой дороги в губернию.
Иван Яковлевич для приличия надел сверх рубашки фрак и, усевшись перед столом, насыпал соль, приготовил две головки луку, взял в руки нож и, сделавши значительную мину, принялся резать хлеб.
Разрезавши хлеб
на две половины, он поглядел в середину и, к удивлению своему, увидел что-то белевшееся. Иван Яковлевич ковырнул осторожно ножом и пощупал пальцем. «Плотное! — сказал он сам про себя. — Что бы это такое было?»
Тот подошел и, вынув перочинный ножик,
разрезал веревку в нескольких местах. Лицо бродяги было бледно; глаза глядели хотя и угрюмо, но совершенно сознательно, так что молодой человек нисколько не колебался исполнить обращенную к нему просьбу Бесприютного. Последний встал
на ноги, кивнул головой и, потупясь, быстро вышел из камеры. Протягивая перед собой руки, пошел за ним и Хомяк.
И никому-то не хотелось лечь
на чужой стороне, всякой-то про свою родину думал и, умирая, слезно просил товарищей, как умрет, снять у него с креста ладанку да,
разрезавши, посыпать лицо его зашитою там русской землею…
Если удар придется по крылу, то так его повреждает, что птица не может уже лететь, если же удар сложенных когтей угодит вдоль утки, то
разрежет ей всю спину от репицы до шеи и заворотит кожу
на сторону: пух и перья полетят по воздуху, и ошеломленная утка, перевертываясь как кубарь в воздухе, падает
на землю; сокол взмоет вверх, увидит, где упала его добыча, и прямо уже опускается
на нее.
В прошлом веке, чтобы «помочь» прорезыванию зубов, детям делали по десяти и двадцати раз разрезы десен, делали это даже десятидневным детям; еще в 1842 году Ундервуд советовал при этом
разрезать десны
на протяжении целых челюстей, и притом резать поглубже, до самых зубов, «повреждения которых нечего опасаться».
На пятый день одному рыбаку случилось поймать очень большую, прекрасную рыбу, и захотел он подарить ее царю. Вот пришел он к Поликрату
на двор, и когда Поликрат вышел к нему, рыбак сказал: «Царь, я поймал эту рыбу и принес тебе, потому что такую прекрасную рыбу только царю кушать». Поликрат поблагодарил рыбака и позвал его к себе обедать. Рыбак отдал рыбу и пошел к царю, а повара
разрезали рыбу и нашли в ней тот самый перстень, что Поликрат бросил в море.
И входящие в ее бесформенный призрак и исходящие из него призраки и подобия, усматриваемые по причине ее бесформенности, кажутся оказывающими
на нее действие, но
на самом деле не действуют нисколько, будучи бессильны и слабы и не имея устойчивости; и не имея ничего такого, они проходят, ее не
разрезая, как через воду, или как если бы посылать образы в так называемое пустое пространство…
Володя взглянул
на мачты «Витязя». Реи уже обрасоплены, марсели надулись, фок и грот посажены и уже взлетают брамсели… Он отвернулся и с замиранием сердца посмотрел
на «Коршун», думая почему-то, что
на «Коршуне» еще нет брамселей. Но вдруг лицо Володи светлеет, и сердце радостно бьется в груди: и
на «Коршуне» уже стоят брамсели, и он,
разрезая носом воду, плавно несется за «Витязем».
Когда бак со щами был опростан, артельщик вынул из него большой жирный кусок солонины,
разрезал его
на мелкие куски и свалил крошево обратно. Все ели мясо молча и не спеша, видимо стараясь не опередить один другого, чтобы всем досталось поровну.