Неточные совпадения
Он прислушался: шум опять
раздался невдалеке. Он остановился, стук
все ближе и ближе, слышалось торопливое
и напряженное шаганье конских копыт в гору, фырканье лошадей
и понукающий окрик человека. Молния блистала уже пореже,
и потому, при блеске ее, Райский не мог еще различить экипажа.
В той самой комнате, где некогда родился Петр, стояла тишина, среди которой
раздавался только всхлипывающий плач ребенка. Со времени его рождения прошло уже несколько дней,
и Эвелина быстро поправлялась. Но зато Петр
все эти дни казался подавленным сознанием какого-то
близкого несчастья.
В одно утро, когда дождь ливмя лил
и когда бы хороший хозяин собаки на двор не выгнал, Антип Ильич, сидевший в своей комнатке рядом с передней
и бывший
весь погружен в чтение «Сионского вестника» [«Сионский вестник» — журнал, издававшийся русским мистиком А.Ф.Лабзиным в 1806
и 1817—1818 годах.], услыхал вдруг колокольцы, которые
все ближе и ближе раздавались,
и наконец ясно было, что кто-то подъехал к парадному крыльцу.
Казаки с возом сена подходили
всё ближе и ближе,
и Оленин ежеминутно ждал выстрелов; но тишина нарушалась только заунывною песнью абреков. Вдруг песня прекратилась,
раздался короткий выстрел, пулька шлепнула о грядку телеги, послышались чеченские ругательства
и взвизги. Выстрел
раздавался за выстрелом,
и пулька за пулькой шлепала по возу. Казаки не стреляли
и были не дальше пяти шагов.
Сначала один горнист, где-то далеко, затрубил чуть слышно, меж гулом выстрелов: та-та-та-та, та-ти та-та, та-ти, та-та, та-ти-тата, та, та, та, а потом,
все ближе и ближе, на разные голоса
и другие горнисты заиграли наступление… Выстрелы сделались еще чаще… Среди нас громыхала артиллерия,
и, как на ученье, в ногу, шли колонны… Когда они поравнялись с нами,
раздалась команда: «Пальба батальонами»… Присоединились мы кучками к надвинувшимся войскам…
Когда Рославлев потерял из вида
всю толпу мародеров
и стал надевать оставленную французом шинель, то заметил, что в боковом ее кармане лежало что-то довольно тяжелое; но он не успел удовлетворить своему любопытству
и посмотреть, в чем состояла эта неожиданная находка: в
близком от него расстоянии
раздался дикой крик, вслед за ним загремели частые ружейные выстрелы,
и через несколько минут послышался шум от бегущих по дороге людей.
Они
раздавались все ближе,
ближе,
и наконец кто-то подошел к овину
и спрыгнул в яму.
Никто ему не ответил. Грузные шаги
раздавались все ближе. Среди всплесков воды
и треска ветвей уже слышалось чье-то сильное, хриплое
и свистящее дыхание. Бузыга быстро сунул руку за голенище,
и перед глазами Василя блеснула сталь ножа.
Всё было тихо в доме. Облака
Нескромный месяц дымкою одели,
И только
раздавались изредка
Сверчка ночного жалобные трели;
И мышь в тени родного уголка
Скреблась в обои старые прилежно.
Моя чета, раскинувшись небрежно,
Покоилась, не думая о том,
Что небеса грозили
близким днем,
Что ночь… Вы на веку своем едва ли
Таких ночей десяток насчитали…
Его изнеможденные стоны
и призывные крики то оборвутся
и замолкнут, то опять начинают
раздаваться,
и притом
все ближе и ближе к дворцовой набережной.
Насилу выбрались рыбники. Но не отъехали они от трактира
и ста саженей, как вдруг смолкли шумные клики. Тихо… Ярманка дремлет. Лишь издали от тех мест, где театры, трактиры
и разные увеселительные заведения, доносятся глухие, нестройные звуки, или вдруг откуда-нибудь
раздастся пьяный крик: «Караул!..» А
ближе только
и слышнá тоскливая песня караульщика-татарина, что
всю ночь напролет просидит на полу галереи возле хозяйской лавки с длинной дубиной в руках.
Но в тот же миг
всё застлалось дымом,
раздалась близкая стрельба,
и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!»
И как будто голос этот был команда. По этому голосу
всё бросилось бежать.