Неточные совпадения
Одни закусывали, стоя или присев к столу; другие ходили, куря папиросы, взад и вперед по длинной комнате и
разговаривали с давно не виденными
приятелями.
Скоро к маменьке и к барышням подошли кое-кто из знакомых молодых людей; двое или трое остались
разговаривать; все были
приятели с Евгением Павловичем.
Перед Вихровым в это время стоял старик
с седой бородой, в коротенькой черной поддевке и в солдатских,
с высокими голенищами, сапогах. Это был Симонов. Вихров, как тогда посылали его на службу, сейчас же распорядился, чтобы отыскали Симонова, которого он сделал потом управляющим над всем своим имением. Теперь он, по крайней мере,
с полчаса
разговаривал с своим старым
приятелем, и все их объяснение больше состояло в том, что они говорили друг другу нежности.
— Да, личность выдающаяся, — подтвердил фельдшер. — Крестьяне его прямо обожали. Подход знал к ним. На операцию ложиться к Липонтию — пожалуйста! Они его вместо Леопольд Леопольдович Липонтий Липонтьевичем звали. Верили ему. Ну, и
разговаривать с ними умел. Нуте-с, приезжает к нему как-то
приятель его, Федор Косой из Дульцева, на прием. Так и так, говорит, Липонтий Липонтьич, заложило мне грудь, ну, не продохнуть. И, кроме того, как будто в глотке царапает…
— Послушайте! — сказал кривой Иван Иванович, когда увидел, что его окружило порядочное общество. — Послушайте! Вместо того что вы теперь заглядываетесь на мое кривое око, давайте вместо этого помирим двух наших
приятелей! Теперь Иван Иванович
разговаривает с бабами и девчатами, — пошлем потихоньку за Иваном Никифоровичем, да и столкнем их вместе.
Здесь только он начал собирать мысли, увидел в ясном и настоящем виде свое положение, стал
разговаривать с собою уже не отрывисто, но рассудительно и откровенно, как
с благоразумным
приятелем,
с которым можно поговорить о деле самом сердечном и близком.
Его долго считали «
с винтиком» все, начиная
с родных и
приятелей. Правда, в нем была заметная доля странностей; но я и мальчиком понимал, что он стоит выше очень многих по своим умственным запросам, благородству стремлений, начитанности и природному красноречию. Меня обижал такой взгляд на него. В том, что он лично мне говорил или как
разговаривал в гостиной, при посторонних, я решительно не видал и не слыхал ничего нелепого и дикого.