Неточные совпадения
«О чем молится? — думал он в страхе. — Просит
радости или слагает горе у креста, или внезапно застиг ее тут порыв бескорыстного излияния души перед всеутешительным духом? Но какие излияния: души, испытующей силы в
борьбе, или благодарной, плачущей за луч счастья!..»
Не все, конечно, знает Вера в игре или
борьбе сердечных движений, но, однако же, она, как по всему видно, понимает, что там таится целая область
радостей, горя, что ум, самолюбие, стыдливость, нега участвуют в этом вихре и волнуют человека. Инстинкт у ней шел далеко впереди опыта.
Он взял ее за руку — и в ней тревога мгновенно стихла. Она старалась только отдышаться от скорой ходьбы и от
борьбы с Райским, а он, казалось, не мог одолеть в себе сильно охватившего его чувства —
радости исполнившегося ожидания.
Последнее наше свидание в Пелле было так скоро и бестолково, что я не успел выйти из ужасной
борьбы, которая во мне происходила от
радости вас видеть не в крепости и горести расстаться, может быть, навек. Я думаю, вы заметили, что я был очень смешон, хотя и жалок. — Хорошо, впрочем, что так удалось свидеться. Якушкин мне говорил, что он видел в Ярославле семью свою в продолжение 17 часов и также все-таки не успел половины сказать и спросить.
Вся жизнь ее прошла в горькой
борьбе с ежедневной нуждою; не видела она
радости, не вкушала от меду счастия — казалось, как бы ей не обрадоваться смерти, ее свободе, ее покою?
Для резца неуловим этот блеск мысли в чертах лиц их, эта
борьба воли с страстью, игра не высказываемых языком движений души с бесчисленными, тонкими оттенками лукавства, мнимого простодушия, гнева и доброты, затаенных
радостей и страданий… всех этих мимолетных молний, вырывающихся из концентрической души…
На лице Сусанны Николаевны на мгновение промелькнула
радость; потом выражение этого чувства мгновенно же перешло в страх; сколь ни внимательно смотрели на нее в эти минуты Егор Егорыч и Сверстов, но решительно не поняли и не догадались, какая
борьба началась в душе Сусанны Николаевны: мысль ехать в Петербург и увидеть там Углакова наполнила ее душу восторгом, а вместе с тем явилось и обычное: но.
Сразу возникло настойчивое желание помочь этому, помешать тому, забывалось, что вся эта неожиданно открывшаяся жизнь насквозь бумажная; все забывалось в колебаниях
борьбы, поглощалось чувством
радости на одной странице, чувством огорчения на другой.
Ведь вся история человечества создана на подобных жертвах, ведь под каждым благодеянием цивилизации таятся тысячи и миллионы безвременно погибших в непосильной
борьбе существований, ведь каждый вершок земли, на котором мы живем, напоен кровью аборигенов, и каждый глоток воздуха, каждая наша
радость отравлены мириадами безвестных страданий, о которых позабыла история, которым мы не приберем названия и которые каждый новый день хоронит мать-земля в своих недрах…
Домну Осиповну привели, наконец, в комнату приятельницы; гостья и хозяйка сначала обнялись, расцеловались и потом обе расплакались: кто из них несчастнее был в эти минуты — нищая ли Мерова, истерзанная болезнью, или Домна Осиповна, с каждым днем все более и более теряющая перья из своего величия, — сказать трудно; еще за год перед тем Домна Осиповна полагала, что она после долгой
борьбы вступила в сад, исполненный одних только цветов
радости, а ей пришлось наскочить на тернии, более колючие, чем когда-либо случалось проходить.
Он в одном месте своих записок сравнивает себя с человеком, томимым голодом, который «в изнеможении засыпает и видит пред собою роскошные кушанья и шипучие вина; он пожирает с восторгом воздушные дары воображения, и ему кажется легче… но только проснулся, мечта исчезает, остается удвоенный голод и отчаяние…» В другом месте Печорин себя спрашивает: «Отчего я не хотел ступить на этот путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие
радости и спокойствие душевное?» Он сам полагает, — оттого что «душа его сжилась с бурями: и жаждет кипучей деятельности…» Но ведь он вечно недоволен своей
борьбой, и сам же беспрестанно высказывает, что все свои дрянные дебоширства затевает потому только, что ничего лучшего не находит делать.
Силу, смелость, ни перед чем не останавливающуюся решимость ощутил я в себе. Гордый уже достигнутым успехом, я смело решил идти до конца.
Борьба — вот
радость жизни.
То же и с человеческою жизнью: грехи, соблазны и суеверия,
борьба с ними и победа над ними, — в этом и смысл, и
радость человеческой жизни.
В этой блаженной стране далекого будущего, там будет свет,
радость, жизнь. Слабый отблеск золотого света чуть мреет в высоте, сквозь разрыв черных туманов. Рвись из пропасти, пробивай в скалах трудную дорогу вверх, верь в блаженную страну; мреющий золотой отблеск будет светить тебе сквозь мрак и бурю, даст тебе силы к жизни и
борьбе.
Тихое спокойствие охватывало душу — и
радость, что не нужно больше дум и
борьбы.
— О-ох, это будущее! Слава богу, теперь сами все в душе чувствуют, что оно никогда не придет. А как раньше-то, в старинные времена: Liberte! Egalite! Fraternite! [Свобода! Равенство! Братство! (франц.).] Сытость всеобщая!.. Ждали: вот-вот сейчас все начнут целоваться обмякшими ртами, а по земле полетят жареные индюшки… Не-ет-с, не так-то это легко делается! По-прежнему пошла всеобщая буча. Сколько
борьбы,
радостей, страданий! Какая жизнь кругом прекрасная! Весело жить.
Мы познали красоту стоящей перед нами работы и поэзию будничного труда, мы познали завлекательность повседневной
борьбы и
радость достижений на производственном фронте.
Следовательно, и я мог уйти вместо того, чтобы тратить десятки лет на титаническую
борьбу, вместо того, чтобы в отчаянных потугах, изнемогая от ужаса перед лицом неразгаданных тайн, стремиться к подчинению мира моей мысли и моей воле, я мог бы взлезть на стол, и — одно мгновение неслышной боли — я уже на свободе, я уже торжествую над замком и стенами, над правдой и ложью, над
радостью и страданиями.
Жизнь, какая есть здесь, на земле, со всеми ее
радостями, красотами, со всею
борьбой разума против тьмы, — жизнь всех людей, живших до меня, вся моя жизнь с моей внутренней
борьбой и победами разума есть жизнь не истинная, а жизнь павшая, безнадежно испорченная; жизнь же истинная, безгрешная — в вере, т. е. в воображении, т. е. в сумасшествии.