Неточные совпадения
Посредине бульвара конные жандармы носились за студентами.
Работали с одной стороны нагайками, а
с другой — палками и камнями. По бульвару метались лошади без всадников, а соседние улицы переполнились любопытными. Свалка шла вовсю: на помощь
полиции были вызваны казаки, они окружили толпу и под усиленным конвоем повели в Бутырскую тюрьму. «Ляпинка» — описанное выше общежитие студентов Училища живописи — вся сплошь высыпала на бульвар.
Еще
с 1825 году, когда я
работал по моему малярному мастерству в казармах гвардейского экипажа и донес тогдашнему санкт-петербургскому генерал-губернатору Милорадовичу […граф Милорадович Михаил Андреевич (1771—1825) —
с. — петербургский генерал-губернатор, убитый декабристом П.Г.Каховским.] о бунте, замышляемом там между солдатами против ныне благополучно царствующего государя императора Николая Павловича, и когда господин петербургский генерал-губернатор, не вняв моему доносу, приказал меня наказать при
полиции розгами, то злоба сих фармазонов продолжается и до днесь, и сотворили они, аки бы я скопец и распространитель сей веры.
В эти тёмные обидные ночи рабочий народ ходил по улицам
с песнями,
с детской радостью в глазах, — люди впервые ясно видели свою силу и сами изумлялись значению её, они поняли свою власть над жизнью и благодушно ликовали, рассматривая ослепшие дома, неподвижные, мёртвые машины, растерявшуюся
полицию, закрытые пасти магазинов и трактиров, испуганные лица, покорные фигуры тех людей, которые, не умея
работать, научились много есть и потому считали себя лучшими людьми в городе.
— Исправник вышел! — замечает Бурмистров, потягиваясь, и ухмыляется. — Хорошо мы говорили
с ним намедни, когда меня из
полиции выпускали. «Как это, говорит, тебе не стыдно бездельничать и буянить? Надо, говорит,
работать и жить смирно!» — «Ваше, мол, благородие! Дед мой, бурмистр зареченский,
работал, и отец
работал, а мне уж надобно за них отдыхать!» — «Пропадешь ты», — говорит…
Полиция работала в течение нескольких месяцев, были исписаны груды бумаги, сообщены во все города России приметы «бежавшей из родительского дома, — как значилось в официальных бумагах тайного советника девицы Зинаиды Владимировны Похвисневой, — 20 лет от роду»; вошли даже в сношение по этому поводу
с русскими посольствами за границей, но несмотря на все эти принятые меры, розыски были совершенно безуспешны.