Неточные совпадения
Марксистская философия должна быть определена, как философия praxis, акта, действия, но она дорожит реальностью того материального мира, над которым
работает субъект,
человек, она восстает
против идеализма, где лишь в мысли происходит победа над необходимостью и властью материального мира.
— Намедни, — продолжал Рыбин, — вызвал меня земский, — говорит мне: «Ты что, мерзавец, сказал священнику?» — «Почему я — мерзавец? Я
зарабатываю хлеб свой горбом, я ничего худого
против людей не сделал, — говорю, — вот!» Он заорал, ткнул мне в зубы… трое суток я сидел под арестом. Так говорите вы с народом! Так? Не жди прощенья, дьявол! Не я — другой, не тебе — детям твоим возместит обиду мою, — помни! Вспахали вы железными когтями груди народу, посеяли в них зло — не жди пощады, дьяволы наши! Вот.
То же, что
людей будто бы истязают и убивают для того, чтобы заставить их
работать на богатых, есть софизм; войска посылаются
против народа только тогда, когда народ, не понимая своей выгоды, бунтует и нарушает спокойствие, нужное для всеобщего блага.
Не только в частной жизни работников, но даже в самой работе их Овэн умел избегнуть всяких понуждений и взысканий; он никогда не поднимал шуму из-за того, зачем
человек наработал мало или плохо, никогда не заставлял
работать против воли.
Чужие
люди были дома. На столе горела свеча, хотя они ничего не
работали. Один лежал на постели и, пуская кольца дыма, задумчиво следил за его завитками, видимо, связывая с ними длинные нити собственных дум. Другой сидел
против камелька и тоже вдумчиво следил, как перебегали огни по нагоревшему дереву.
Самая же большая часть
людей, начинающих
работать мыслью в обществе малообразованном, оказывается слабою и негодною, чтобы устоять
против ожидающих их препятствий.
И все-таки в городе я живу жизнью чистого интеллигента,
работая только мозгом. Первое время я пытаюсь
против этого бороться, — упражняюсь гирями, делаю гимнастику, совершаю пешие прогулки; но терпения хватает очень ненадолго, до того все это бессмысленно и скучно… И если в будущем физический труд будет находить себе применение только в спорте, лаун-теннисе, гимнастике и т. п., то перед скукою такого «труда» окажутся бессильными все увещания медицины и все понимание самих
людей.
Промчался от города автомобиль с развевающимся красным флагом. На повороте шоссе автомобиль запыхтел, быстро
заработал поршнями и остановился, окутавшись синим дымком. Поднялся с сиденья
человек и стал громко говорить в толпу. Замелькали в воздухе белые листки воззваний,
против ветра донесся восторженный крик: «ура!» Автомобиль помчался дальше.
Когда
человек, признающий жизнью личное существование, находит причины своего личного страдания в своем личном заблуждении, — понимает, что он заболел оттого, что съел вредное, или что его прибили оттого, что он сам пошел драться, или что он голоден и гол оттого, что он не хотел
работать, — он узнает, что страдает за то, что сделал то, что не должно, и за тем, чтобы вперед не делать этого и, направляя свою деятельность на уничтожение заблуждения, не возмущается
против страдания, и легко и часто радостно несет его.
Словами:
человек не затем живет, чтобы на него
работали, а чтобы самому
работать на других, Христос устанавливает ту основу, которая, несомненно, обеспечивает материальное существование
человека, а словами: трудящийся достоин пропитания, Христос устраняет то столь обыкновенное возражение
против возможности исполнения учения, которое состоит в том, что
человек, исполняющий учение Христа среди не исполняющих, погибнет от голода и холода.
Тогда, при старом гнете, свободная мысль
работала и радикально критиковала господствовавшие силы, нравственно протестовала
против гнета и целое столетие подрывала нравственный престиж той силы, которая лишала
людей прав и свобод.
Люди работают топорами и обойными инструментами; всем им дается высокая плата; ковры и все обойные материи вздорожали вдвое
против своей цены; все
люди оживились, веселы и
работают, а впереди ожидают еще большего веселья, и оно для них будет если не в том, что христиане в самом деле сдвинут для них гору и положат ее поперек Нила, то по крайней мере всем будет весело смотреть, как эти самохвалы будут напрасно молиться по своему обычаю и потом к вечеру должны будут сознаться в своем бессилии…