Неточные совпадения
Степан Аркадьич был на «ты» почти со всеми своими знакомыми: со стариками шестидесяти лет, с мальчиками двадцати лет, с актерами, с министрами, с купцами и с генерал-адъютантами, так что очень многие из бывших с ним на «ты» находились на двух крайних
пунктах общественной лестницы и очень бы удивились, узнав, что имеют через Облонского что-нибудь общее.
После этого вступления
генерал очень подробно развил основания своей собственной системы. «Кульминационный
пункт, основная точка, операционный базис» этой системы заключался в виде капиталистического производства, которая должна строго преследоваться как во внутреннем строе, так и во внешней обстановке.
От этих общих понятий и определений
генерал перешел к частностям, то есть принялся разбирать
пункт за
пунктом все спорные вопросы уставной грамоты и те требования, какие были изложены в «бумаге».
В настоящий момент, когда разговор коснулся государства,
генерал более всего боялся, чтобы речь как-нибудь не зашла о Петре Великом, —
пункт, на котором Татьяна Васильевна была почти помешана и обыкновенно во всеуслышание объявляла, что она с детских лет все, что писалось о Петре Великом, обыкновенно закалывала булавкою и не читала! «Поэтому вы не знаете деяний Петра?» — осмеливались ей замечать некоторые.
Точно так же не понимали они и
генерала;
генерал же, в свою очередь, не мог уразуметь их в том
пункте, что земля, признаваемая законом собственностью помещика, со стороны крестьян вовсе таковою не признается, а почитается какою-то искони веков ихнею земской, мирскою собственностью: «мы-де помещичьи, господские, а земля наша, а не барская».
Плану этому в самом начале нашлась помеха. Еще в сентябре месяце 1771 года прибыл из Франции через Вену, на смену Дюмурье, генерал-майор барон де Виомениль с несколькими офицерами и с порядочным числом одетых лакеями унтер-офицеров. Центр конфедератской агитации перешел из Эпериеша в Белиц, на самой границе, а Бяла, лежащая против самого Белица, избрана главным сборным
пунктом.
Он и
генерал Родзянко сами носили раненых до перевязочного
пункта, где работали без устали военные врачи и профессор Цеге фон Мантейфель со своим отрядом.
Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический
пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому
генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Все те прежние приемы, бывало неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один
пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer, [железных людей,] все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия о убитых и раненых
генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
— Да, вот он мой герой, — сказал Кутузов к полному, красивому, черноволосому
генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном
пункте Бородинского поля.
Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем
пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.