Неточные совпадения
— Я советую вам спросить об этом у сарагосских жителей, — отвечал
француз, бросив гордый взгляд на Рославлева. — Впрочем, — продолжал он, — я не знаю, почему называют войною
простую экзекуцию, посланную в Испанию для усмирения бунтовщиков, которых, к стыду всех просвещенных народов, английское правительство поддерживает единственно из своих торговых видов?
Простой народ почти везде одинаков; но
французы называют нас всех варварами.
В военном отношении московской Кремль нельзя назвать не только крепостию, но даже
простым укрепленным лагерем; следовательно, разорение его не могло ни в каком случае быть полезным для
французов; а разорять что бы то ни было, без всякой пользы и для себя и для других, свойственно только варварам и сумасшедшим.
— Ах, да! То есть о русских, — поправила она его, успокоиваясь. — Вы спрашиваете — почему русские пишут хуже, — это ясно! потому что они не выдумывают ничего интересного. У
французов герои настоящие, они и говорят не так, как все люди, и поступают иначе. Они всегда храбрые, влюблённые, весёлые, а у нас герои —
простые человечки, без смелости, без пылких чувств, какие-то некрасивые, жалкенькие — самые настоящие люди и больше ничего!
То же старание представлять все не в
простом, естественном виде господствовало тогда, по подражанию
французам, и во всей нашей литературе; и те же сентиментальные, приторные чувства находим мы во множестве песен, которые сочинялись тогда по образцу народных и имели большой успех.
Довольный, что вернулся жив и невредим из этой первой военной стычки, которую он видел в своей жизни, он с большим аппетитом ел яичницу и ветчину, находя обед чрезвычайно вкусным и так же вкусным
простое красное вино, и после обеда горячо заспорил с
французами, когда речь зашла о Суворове, которого
французы называли Sywaroff и находили, что он был самый заурядный генерал, а не талантливый полководец.
— Тоже и у их беднота… по всему видно… Терплят… И везде, видно, который ежели
простой народ, то терплит… Во всех царствах одно им положение! — философически прибавил Бастрюков. — Разве вот что англичане да
французы быдто с форцом… Там и
простой народ, а с понятием… И с большим по-ня-ти-ем! Как вы полагаете?.. Небось, не то что мы, чумазые…
«Дитя — это отец будущего человека», — говорят любящие эффект
французы, а здравый смысл наших предков еще глубже и
проще выразил это поговоркою: «каков в колыбельку, таков и в могилку».
И вообще по этой части английский
простой (да и пообразованнее) люд весьма туповат, гораздо менее понятлив, чем итальянцы, немцы,
французы и русские.
— Сам-то ты
француз! — расхохотался Юрик. — А это просто попугай, говорящий попугай. Понял?
Простая птица, которую можно выучить говорить человеческим голосом.
Князь Андрей
простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну
французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
Очевидно было, что l’amour, [любовь,] которую так любил
француз, была не та низшего и
простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда-то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал — одна была l’amour des charretiers, другая l’amour des nigauds); [любовь извощиков, другая любовь дурней,] l’amour, которой поклонялся
француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинации уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска
французам предстояло много различных дорог; и казалось бы тут,
простояв четыре дня,
французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что-нибудь выгодное и предпринять что-нибудь новое. Но после четырехдневной остановки, толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу — по пробитому следу.