Неточные совпадения
—
Простая хористка, — какова, а? Голосок-то! За всех поет! Мы с Алиной дали ей
средства учиться на большую певицу. Профессор — изумлен.
— Замечательно — как вы не догадались обо мне тогда, во время студенческой драки? Ведь если б я был
простой человек, разве мне дали бы сопровождать вас в полицию? Это — раз. Опять же и то: живет человек на глазах ваших два года, нигде не служит, все будто бы места ищет, а — на что живет, на какие
средства? И ночей дома не ночует. Простодушные люди вы с супругой. Даже боязно за вас, честное слово! Анфимьевна — та, наверное, вором считает меня…
— И слава Богу, Вера! Опомнись, приди в себя немного, ты сама не пойдешь! Когда больные горячкой мучатся жаждой и просят льду — им не дают. Вчера, в трезвый час, ты сама предвидела это и указала мне
простое и самое действительное
средство — не пускать тебя — и я не пущу…
И теперь веселье
простых людей, когда им удается веселиться, более радостно, живо и свежо, чем наше; но у наших
простых людей скудны
средства для веселья, а здесь
средства богаче, нежели у нас; и веселье наших
простых людей смущается воспоминанием неудобств и лишений, бед и страданий, смущается предчувствием того же впереди, — это мимолетный час забытья нужды и горя — а разве нужда и горе могут быть забыты вполне? разве песок пустыни не заносит? разве миазмы болота не заражают и небольшого клочка хорошей земли с хорошим воздухом, лежащего между пустынею и болотом?
Конечно, в других таких случаях Кирсанов и не подумал бы прибегать к подобному риску. Гораздо
проще: увезти девушку из дому, и пусть она венчается, с кем хочет. Но тут дело запутывалось понятиями девушки и свойствами человека, которого она любила. При своих понятиях о неразрывности жены с мужем она стала бы держаться за дрянного человека, когда бы уж и увидела, что жизнь с ним — мучение. Соединить ее с ним — хуже, чем убить. Потому и оставалось одно
средство — убить или дать возможность образумиться.
— Я не знаю. Если есть
средства начинать снова на иных,
простых началах, так начинать. — Когда я говорил с вами больной, я именно это разумел.
Так, одних людей они уверяют в том, что они не
простые, одинаковые с другими люди, а люди особенные, которые должны быть особенно возвеличиваемы, другим же внушают всеми
средствами, что они ниже всех других людей и потому должны безропотно подчиняться тому, что им предписывают высшие.
И действительно, предсказание это исполнилось с буквальною точностью: не только обыватели, но сами квартальные приобрели сытый вид и впоследствии даже удивлялись, как им не приходила в голову столь
простая и ясная мысль, что лучший способ для приобретения сытого вида заключается именно в воздержании от заезжаний. Как только это
средство пущено во внутреннюю политику как руководящее, то жир сам собою нагуливается, покуда не сформируется совершенно лоснящийся от сытости человек.
Она прибегла к своему единственному
средству утешения, то есть к молитве, и
простояла на поклонах до третьих петухов.
Но есть на то иные
средства —
проще.
Сам бог на то нам
средство посылает:
Знай, государь, тому прошло шесть лет —
В тот самый год, когда тебя господь
Благословил на царскую державу, —
В вечерний час ко мне пришел однажды
Простой пастух, уже маститый старец,
И чудную поведал он мне тайну.
Каким образом могла прожить такая семья на такие ничтожные
средства, тем более, что были привычки дорогие, как чай? Ответ самый
простой: все было свое. Огород давал все необходимые в хозяйстве овощи, корова — молоко, куры — яйца, а дрова и сено Николай Матвеич заготовлял сам. Немалую статью в этом хозяйственном обиходе представляли охота и рыбная ловля. Больным местом являлась одежда, а сапоги служили вечным неразрешимым вопросом.
Он старался придумать способ к бегству,
средство, какое бы оно ни было… самое отчаянное казалось ему лучшим; так прошел час, прошел другой… эти два удара молотка времени сильно отозвались в его сердце; каждый свист неугомонного ветра заставлял его вздрогнуть, малейший шорох в соломе, произведенный торопливостию большой крысы или другого столь же мирного животного, казался ему топотом злодеев… он страдал, жестоко страдал! и то сказать: каждому свой черед; счастие — женщина: коли полюбит вдруг сначала, так разлюбит под конец; Борис Петрович также иногда вспоминал о своей толстой подруге… и волос его вставал дыбом: он понял молчание сына при ее имени, он объяснил себе его трепет… в его памяти пробегали картины прежнего счастья, не омраченного раскаянием и страхом, они пролетали, как легкое дуновение, как листы, сорванные вихрем с березы, мелькая мимо нас, обманывают взор золотым и багряным блеском и упадают… очарованы их волшебными красками, увлечены невероятною мечтой, мы поднимаем их, рассматриваем… и не находим ни красок, ни блеска: это
простые, гнилые, мертвые листы!..
Он даже начал дело с
простой шутки, думая, что люди, не подорожившие своими
средствами для постройки флота, видевшие превосходство иностранцев в разных знаниях и искусствах, отрекшиеся, по воле царя, от своей величавой, неподвижной спеси, прогулявшиеся за границу или слышавшие подробные рассказы очевидцев о чужих землях, — что люди эти не постоят уже за кафтан и бороду.
Болезнь у него была весьма серьезная и сложная,
средств для лечения не было почти никаких; други и приятели все его оставили, и он лежал одинешенек, поддерживаемый единственною заботливостию той же его служанки,
простой московской крестьянской женщины Прасковьи, да бескорыстным участием вступившегося в его спасение ныне весьма известного в Петербурге доктора Вениамина Тарковского (в ту пору еще молодого медика).
Чего бы, кажется,
проще: у нас железных дорог мало; надобно больше выстроить; где, как и на какие
средства их строить?
Но и для того, чтобы стать
простым знахарем, нужны странные, чрезвычайные
средства.
Это было больше чем
простая кража, когда нуждающийся крадет у богатого: тут и нарушенное доверие, и отнятие денег именно у голодного, да еще товарища, да еще студента, и притом человеком со
средствами (почему мне и поверили).
Вихорев. Ведь этот народ не понимает самой
простой истины… Что такое деньги?.. Ни больше ни меньше как
средство жить порядочно, в свое удовольствие. А они стараются как можно больше копить и как можно меньше проживать; а уж доказано всеми науками, что это вредно… для торговли… и для целого общества.
Помещик наш был добрый,
простой и честный человек; он уважал меня, ценил мои таланты, дал мне
средства выучиться по-французски, возил с собою в Италию, в Париж, я видела Тальму и Марс, я пробыла полгода в Париже, и — что делать! — я еще была очень молода, если не летами, то опытом, и воротилась на провинциальный театрик; мне казалось, что какие-то особенные узы долга связуют меня с воспитателем.
Кажется бы, дело
простое, — думается, когда читаешь эти повести, — человек родился, значит, должен жить, значит, имеет право на существование; это естественное право должно иметь и естественные условия для своего поддержания, то есть
средства жизни.
Вынудила ее на это самая
простая и неизбежная необходимость, так как иначе что же оставалось ей, неопытной и молодой девушке, одинешенькой в громадном и совсем незнакомом, совсем чужом городе, почти без
средств, и притом в таком исключительном положении, которое поневоле устраняло всякую возможность работы ради насущного куска хлеба.
Но эта благая цель достигается здесь очень плохими
средствами, а за разрешение тайны принимается плоский рационализм, всю трудность уничтожающий
простым удлинением времени жизни благодаря неоднократным ее повторениям по закону кармы.
«Закажет!.. Будет ли ей по
средствам? Нынче каждое
простое платье стоит у него тысячу франков и больше».
Но знакомые мужчины не встречались. Их не трудно встретить вечером в «Ренессансе», но в «Ренессанс» не пустят в этом
простом платье и без шляпы. Как быть? После долгого томления, когда уже надоело и ходить, и сидеть, и думать, Ванда решила пуститься на последнее
средство: сходить к какому-нибудь знакомому мужчине прямо на квартиру и попросить денег.
«Волокита по судам и расправам» не только среди
простого народа, сохранившего до сих лет исторический страх к судам, но и для высших классов общества и учреждений представлялась тяжелым мытарством, которого старались избежать всеми дозволенными и недозволенными законом силами и
средствами.
Это было для нее новым подтверждением, что действительно князь отравлен. Иногда ей хотелось думать, что это
простое совпадение, что князь умер разрывом сердца ранее, нежели пан Кржижановский прибег к последнему
средству.
Под № 30.436 в опубликованном Полном Собрании Законов Российской империи напечатано: «Как ничто не может иметь большого влияния над
простым народом, как презрение или посмеяние над заблуждениями, в кои совращать его ищут, и что именно
средство сие употребляют как раскольники разных сект, так и субботники в отношении православной веры, то именовать субботников жидами и оглашать, что они подлинно суть жиды, ибо настоящее их наименование субботников, или придерживающихся Моисееву закону, не дает народу точного о секте сей понятия и не производит в нем того к ней отвращения, какое может производимо быть убеждением, что обращать стараются их в жидовство».
Но как скоро мы начинаем утверждать, что мы жалеем людей, убиваемых на войне, и людей голодающих, то не
проще ли не убивать людей и не учреждать и
средств лечения их?