Неточные совпадения
На другой день утром я проснулся рано; но Максим Максимыч предупредил меня. Я нашел его у ворот сидящего на
скамейке. «Мне надо
сходить к коменданту, — сказал он, — так пожалуйста, если Печорин придет, пришлите за мной…»
Он поспешно огляделся, он искал чего-то. Ему хотелось сесть, и он искал
скамейку;
проходил же он тогда по
К—му бульвару.
Скамейка виднелась впереди, шагах во ста. Он пошел сколько мог поскорее; но на пути случилось с ним одно маленькое приключение, которое на несколько минут привлекло
к себе все его внимание.
Мерцалов умышленно резко отвернулся от незнакомца и подвинулся
к краю
скамейки. Минут пять
прошло в обоюдном молчании, в продолжение которого незнакомец курил сигару и (Мерцалов это чувствовал) искоса наблюдал за своим соседом.
— Боже мой! Да разве никак нельзя помочь горю? — закричал я, вскочив со
скамейки в совершенном отчаянии. — Скажите, Настенька, нельзя ли будет хоть мне
сходить к нему?..
Пройдя раза два по главной аллее, я сел рядом на
скамейку с одним господином из Ярославля, тоже дачным жителем, который был мне несколько знаком и которого прозвали в Сокольниках воздушным, не потому, чтобы в наружности его было что-нибудь воздушное, — нисколько: он был мужчина плотный и коренастый, а потому, что он, какая бы ни была погода, целые дни был на воздухе: часов в пять утра он пил уж чай в беседке, до обеда переходил со
скамейки на
скамейку, развлекая себя или чтением «Северной пчелы» [«Северная пчела» — газета, с 1825 года издававшаяся реакционными писателями Ф.Булгариным и Н.Гречем.],
к которой чувствовал особенную симпатию, или просто оставался в созерцательном положении, обедал тоже на воздухе, а после обеда ложился где-нибудь в тени на ковре, а часов в семь опять усаживался на
скамейку и наблюдал гуляющих.
Ходят, ищут около 1-го и 2-го мужика и подходят
к 3-му. Гросман спотыкается на
скамейку.
Тверской бульвар. Время
к вечеру. Играет военный оркестр. В стороне от главной аллеи, на которой тесной толпою движутся гуляющие, на одной из боковых дорожек сидят на
скамейке Ольга Николаевна, Глуховцев, Мишка, Онуфрий и Блохин. Изредка по одному, по двое
проходят гуляющие. В стороне прохаживается постовой городовой в сером кителе. Звуки оркестра, играющего вальс «Клико», «Тореадора и Андалузку», вальс «Ожидание» и др., доносятся откуда-то слева.
Батюшка никогда не сидел на кафедре. Перед его уроком
к первой
скамейке среднего ряда придвигался маленький столик, куда клались учебники, журнал и ставилась чернильница с пером для отметок. Но батюшка и за столом никогда не сидел, а
ходил по всему классу, останавливаясь в промежутках между
скамейками. Особенно любил он Нину и называл ее «чужестраночкой».
Наконец, она нервно тряхнула головой, как бы стараясь выбросить из нее неотвязные мысли, порывисто встала и нервною походкою
сошла с террасы и пошла по направлению
к «старому парку», любимому месту ее одиноких прогулок. Забившись в самую глушь, она села на
скамейку и снова задумалась.
Несколько времени она задумчиво
ходила взад и вперед, а затем опустилась на дерновую
скамейку под тенью могучего вяза, откинула голову назад и возвела глаза
к небу с выражением мольбы.
Простились. Девчата пошли
к Кудрину, Борька по бульвару —
к Арбатским воротам. Лунный воздух поблескивал иголочками инея. На
скамейке, с книгою под мышкой, сидела Исанка и глядела на Борьку. Он дрогнул, хотел
пройти мимо, но потом подумал: «Невеликодушно!» Подошел
к ней и дружески протянул руку.