Неточные совпадения
Левин быстро повернулся и ушел от него в глубь аллеи и продолжал один
ходить взад и вперед. Скоро он услыхал грохот тарантаса и увидал
из-за деревьев, как Васенька, сидя на сене (на беду не было сиденья в тарантасе) в своей шотландской шапочке, подпрыгивая по толчкам, проехал по аллее.
Выйдя
из-за стола, Левин, чувствуя, что у него на ходьбе особенно правильно и легко мотаются руки, пошел с Гагиным через высокие комнаты к бильярдной.
Проходя через большую залу, он столкнулся с тестем.
— Да шашку-то, — сказал Чичиков и в то же время увидел почти перед самым носом своим и другую, которая, как казалось, пробиралась в дамки; откуда она взялась, это один только Бог знал. — Нет, — сказал Чичиков, вставши
из-за стола, — с тобой нет никакой возможности играть! Этак не
ходят, по три шашки вдруг.
На второй неделе великого поста пришла ему очередь говеть вместе с своей казармой. Он
ходил в церковь молиться вместе с другими.
Из-за чего, он и сам не знал того, — произошла однажды ссора; все разом напали на него с остервенением.
Подумаешь, как счастье своенравно!
Бывает хуже, с рук
сойдет;
Когда ж печальное ничто на ум не йдет,
Забылись музыкой, и время шло так плавно;
Судьба нас будто берегла;
Ни беспокойства, ни сомненья…
А горе ждет
из-за угла.
Раздался топот конских ног по дороге… Мужик показался
из-за деревьев. Он гнал двух спутанных лошадей перед собою и,
проходя мимо Базарова, посмотрел на него как-то странно, не ломая шапки, что, видимо, смутило Петра, как недоброе предзнаменование. «Вот этот тоже рано встал, — подумал Базаров, — да, по крайней мере, за делом, а мы?»
Он встал
из-за стола и долго
ходил по комнатам клуба, останавливаясь, как вкопанный, близ карточных игроков, но не вернулся домой раньше обыкновенного.
Город уже проснулся, трещит, с недостроенного дома снимают леса, возвращается с работы пожарная команда, измятые, мокрые гасители огня равнодушно смотрят на людей, которых учат
ходить по земле плечо в плечо друг с другом,
из-за угла выехал верхом на пестром коне офицер, за ним, перерезав дорогу пожарным, громыхая железом, поползли небольшие пушки, явились солдаты в железных шлемах и
прошла небольшая толпа разнообразно одетых людей, впереди ее чернобородый великан нес икону, а рядом с ним подросток тащил на плече, как ружье, палку с национальным флагом.
Не
из-за денег я
ходил, хоть мне и ужасно нужны были деньги.
Я знал, что я не
из-за денег
хожу, но понимал, что каждый день прихожу брать деньги.
О странностях Ляховского, о его страшной скупости
ходили тысячи всевозможных рассказов, и нужно сознаться, что большею частью они были справедливы. Только, как часто бывает в таких случаях, люди
из-за этой скупости и странностей не желают видеть того, что их создало. Наживать для того, чтобы еще наживать, — сделалось той скорлупой, которая с каждым годом все толще и толще нарастала на нем и медленно хоронила под своей оболочкой живого человека.
Ходить старик
из-за распухших ног своих почти совсем уже не мог и только изредка поднимался со своих кожаных кресел, и старуха, придерживая его под руки, проводила его раз-другой по комнате.
— Да нужно ли? — воскликнул, — да надо ли? Ведь никто осужден не был, никого в каторгу
из-за меня не
сослали, слуга от болезни помер. А за кровь пролиянную я мучениями был наказан. Да и не поверят мне вовсе, никаким доказательствам моим не поверят. Надо ли объявлять, надо ли? За кровь пролитую я всю жизнь готов еще мучиться, только чтобы жену и детей не поразить. Будет ли справедливо их погубить с собою? Не ошибаемся ли мы? Где тут правда? Да и познают ли правду эту люди, оценят ли, почтут ли ее?
Прошло несколько минут, и вдруг
из-за туч по желто-зеленому фону неба веером поднялись три пурпуровых луча.
Следующие три дня были дневки. Мы отдыхали и собирались с силами. Каждый день я
ходил к морю и осматривал ближайшие окрестности. Река Амагу (по-удэгейски Амули, а по-китайски Амагоу) образуется из слияния трех рек: самой Амагу, Квандагоу, по которой мы
прошли, и Кудя-хе, впадающей в Амагу тоже с правой стороны, немного выше Квандагоу. Поэтому когда смотришь со стороны моря, то невольно принимаешь Кудя-хе за главную реку, которая на самом деле течет с севера, и потому долины ее
из-за гор не видно.
А парни наши
С ума
сошли; оравами, стадами
Без памяти кидались за тобой,
Покинули невест, перебранились,
Передрались
из-за тебя. Жена,
Житье-то бы!
Вино и чай, кабак и трактир — две постоянные страсти русского слуги; для них он крадет, для них он беден,
из-за них он выносит гонения, наказания и покидает семью в нищете. Ничего нет легче, как с высоты трезвого опьянения патера Метью осуждать пьянство и, сидя за чайным столом, удивляться, для чего слуги
ходят пить чай в трактир, а не пьют его дома, несмотря на то что дома дешевле.
«Ни одного-то дня не
проходит без историй! — мысленно восклицает матушка, — и всё
из-за женихов,
из-за проклятых.
— Сказывают, во ржах солдат беглый притаился, — сообщают друг другу девушки, — намеднись Дашутка, с села, в лес по грибы
ходила, так он как прыснет
из-за ржей да на нее. Хлеб с ней был, молочка малость — отнял и отпустил.
— Это тесть! — проговорил пан Данило, разглядывая его
из-за куста. — Зачем и куда ему идти в эту пору? Стецько! не зевай, смотри в оба глаза, куда возьмет дорогу пан отец. — Человек в красном жупане
сошел на самый берег и поворотил к выдавшемуся мысу. — А! вот куда! — сказал пан Данило. — Что, Стецько, ведь он как раз потащился к колдуну в дупло.
Все вышли.
Из-за горы показалась соломенная кровля: то дедовские хоромы пана Данила. За ними еще гора, а там уже и поле, а там хоть сто верст
пройди, не сыщешь ни одного козака.
— Обворовываю талантливых авторов! Ведь на это я пошел, когда меня с квартиры гнали… А потом привык. Я
из-за куска хлеба, а тот имя свое на пьесах выставляет, слава и богатство у него. Гонорары авторские лопатой гребет, на рысаках ездит… А я? Расходы все мои, получаю за пьесу двадцать рублей, из них пять рублей переписчикам… Опохмеляю их, оголтелых, чаем пою… Пока не опохмелишь, руки-то у них ходуном
ходят…
Несколько дней, которые у нас провел этот оригинальный больной, вспоминаются мне каким-то кошмаром. Никто в доме ни на минуту не мог забыть о том, что в отцовском кабинете лежит Дешерт, огромный, страшный и «умирающий». При его грубых окриках мать вздрагивала и бежала сломя голову. Порой, когда крики и стоны смолкали, становилось еще страшнее:
из-за запертой двери доносился богатырский храп. Все
ходили на цыпочках, мать высылала нас во двор…
Его немой племянник уехал в деревню жениться; Петр жил один над конюшней, в низенькой конуре с крошечным окном, полной густым запахом прелой кожи, дегтя, пота и табака, —
из-за этого запаха я никогда не
ходил к нему в жилище. Спал он теперь, не гася лампу, что очень не нравилось деду.
Правда, рано утром, и то уже в исходе марта, и без лыж
ходить по насту, который иногда бывает так крепок, что скачи куда угодно хоть на тройке; подкрасться как-нибудь
из-за деревьев к начинающему глухо токовать краснобровому косачу; нечаянно наткнуться и взбудить чернохвостого русака с ремнем пестрой крымской мерлушки по спине или чисто белого как снег беляка: он еще не начал сереть, хотя уже волос лезет; на пищик [Пищиком называется маленькая дудочка из гусиного пера или кожи с липового прутика, на котором издают ртом писк, похожий на голос самки рябца] подозвать рябчика — и кусок свежей, неперемерзлой дичины может попасть к вам на стол…
Она вышла
из-за поворота дорожки и
прошла мимо обоих говоривших спокойно и с высоко поднятою головой. Максим с невольной торопливостью подобрал свой костыль, чтобы дать ей дорогу, а Анна Михайловна посмотрела на нее с каким-то подавленным выражением любви, почти обожания и страха.
— Это верно. Мы ждем, когда
из-за туч проглянет опять эта глубокая синева. Гроза
пройдет, а небо над нею останется все то же; мы это знаем и потому спокойно переживаем грозу. Так вот, небо сине… Море тоже сине, когда спокойно. У твоей матери синие глаза. У Эвелины тоже.
Лета мои
прошли, тяжело уж мне паясничать на морозе-то
из-за куска хлеба; хоть под старость-то, да честно пожить.
Но всего глупее — роль сына Брускова, Андрея Титыча,
из-за которого идет вся, эта история и который сам, по его же выражению, «как угорелый
ходит по земле» и только сокрушается о том» что у них в доме «все не так, как у людей» и что его «уродом сделали, а не человеком».
Ганя, еще до того времени, как встали
из-за стола, вдруг перестал пить и отодвинул от себя бокал; что-то мрачное
прошло по лицу его.
— Молчи, дура!..
Из-за твоих-то слов ведь в Сибирь
сошлют Петра Васильича. Теперь поняла?.. И спрашивать будут, говори одно: ничего не знаю.
— А ты не знал, зачем Окулко к вам в кабак
ходит? — не унимался Пашка, ободренный произведенным впечатлением. — Вот тебе и двои Козловы ботинки… Окулко-то ведь жил с твоею матерью, когда она еще в девках была. Ее в хомуте водили по всему заводу… А все
из-за Окулка!..
Рачителиха знала, зачем прилетела Домнушка: из господского дома в кабак
прошел кричный мастер Спирька Гущин, первый красавец, которого шустрая стряпка давно подманивала и теперь
из-за косячка поглядывала на него маслеными, улыбавшимися глазами.
Обед
прошел грустно, и, как только встали
из-за стола, отец опять ушел.
— В Москве, сударь! в яме за долги года с два высидел, а теперь у нотариуса в писцах, в самых, знаете, маленьких… десять рублей в месяц жалованья получает. Да и какое уж его писанье! и перо-то он не в чернильницу, а больше в рот себе сует.
Из-за того только и держат, что предводителем был, так купцы на него смотреть
ходят. Ну, иной смотрит-смотрит, а между прочим — и актец совершит.
И вдруг почувствовала, что ноги у нее дрогнули, отяжелели, точно примерзли к земле, —
из-за угла тюрьмы спешно, как всегда
ходят фонарщики, вышел сутулый человек с лестницей на плече.
— И вот два человека
из-за того, что один ударил другого, или поцеловал его жену, или просто,
проходя мимо него и крутя усы, невежливо посмотрел на него, — эти два человека стреляют друг в друга, убивают друг друга.
Но на этот счет Алексей Дмитрич оставался непреклонным. Кшецынский продолжал обедать за столом его высокородия, и — мало того! — каждый раз, вставая
из-за стола,
проходил мимо своего врага с улыбкою, столь неприметною, что понимать и оценить всю ее ядовитость мог только Федор. Но возвратимся к рассказу.
Калинович
прошел на террасу к дамам в надежде увидеть княжну, но застал там одну только княгиню, задумчиво смотревшую на видневшиеся
из-за сада горы.
Батальон, к которому прикомандирован был юнкер для вылазки, часа два под огнем стоял около какой-то стенки, потом батальонный командир впереди сказал что-то, ротные командиры зашевелились, батальон тронулся, вышел
из-за бруствера и,
пройдя шагов 100, остановился, построившись в ротные колонны. Песту сказали, чтобы он стал на правом фланге 2-й роты.
Послышались тяжелые шаги, и довольно плотный господин, с саквояжем через плечо, очевидно иностранец, выдвинулся
из-за клумбы — и, с бесцеремонностью заезжего путешественника окинув взором сидевшую на скамейке парочку, громко кашлянул и
прошел далее.
Пройдя шагов сто, я
из-за тумана стал различать много черных людей.
«Вот дурак, — думал я про него, — мог бы провести приятно вечер с милыми родными, — нет, сидит с этим скотом; а теперь время
проходит, будет уже поздно идти в гостиную», — и я взглядывал
из-за края кресла на своего друга.
-Jérôme громким шепотом проговорил: «A vous, Nicolas!» [Вам, Николай! (фр.)] — и я вслед за Икониным вышел
из-за лавки, не успев
пройти другого незнакомого вопроса.
«По ночам, говорит,
ходит!» — «Не может быть», — говорит принец, и только он это слово сказал, смотрим,
из-за одного пня мужичище высокий лезет!..
Отец Василий после того, засветив восковую свечку,
прошел за стоявшие в одном из церковных углов исповедальные ширмы, где что-то такое покопошился, и потом, выглянув
из-за ширм, сказал Сусанне Николаевне...
Никто не подумал остановить его. Важно
прошел он между рядами столов, и только когда замер звон его колокольцев, опричники очнулись от оцепенения; а Малюта, встав
из-за стола, сказал Ивану Васильевичу...
Да как гаркнет вдруг: «Не
ходи, миряна, в нашу с Иван Егоровым голову, — не
ходи на четыреденку!» Миряна поглядели на солнышко, а уж оно, милое, и вовсе
из-за лесу выходит.
— Правда, — прибавил Баклушин, — правда, что я при этом же деле одного тамошнего немца из пистолета подстрелил. Да ведь стоит ли
ссылать из-за немца, посудите сами!
Я припоминал, как, бывало, еще в детстве, стоя в церкви, смотрел я иногда на простой народ, густо теснившийся у входа и подобострастно расступавшийся перед густым эполетом, перед толстым барином или перед расфуфыренной, но чрезвычайно богомольной барыней, которые непременно
проходили на первые места и готовы были поминутно ссориться
из-за первого места.