Неточные совпадения
«Сообразно инструкции. После пяти часов
ходил по улице. Дом с серой крышей, по два окна сбоку; при нем огород. Означенная особа приходила два раза:
за водой раз,
за щепками для плиты два. По наступлении темноты проник взглядом в окно, но ничего не увидел по причине
занавески».
Я не отвечал ему; он попросил у меня табаку. Чтобы отвязаться от него (к тому же нетерпение меня мучило), я сделал несколько шагов к тому направлению, куда удалился отец; потом
прошел переулочек до конца, повернул
за угол и остановился. На улице, в сорока шагах от меня, пред раскрытым окном деревянного домика, спиной ко мне стоял мой отец; он опирался грудью на оконницу, а в домике, до половины скрытая
занавеской, сидела женщина в темном платье и разговаривала с отцом; эта женщина была Зинаида.
Рыбин согнулся и неохотно, неуклюже вылез в сени. Мать с минуту стояла перед дверью, прислушиваясь к тяжелым шагам и сомнениям, разбуженным в ее груди. Потом тихо повернулась,
прошла в комнату и, приподняв
занавеску, посмотрела в окно.
За стеклом неподвижно стояла черная тьма.
Одним утром, не зная, что с собой делать, он лежал в своем нумере, опершись грудью на окно, и с каким-то тупым и бессмысленным любопытством глядел на улицу, на которой происходили обыкновенные сцены: дворник противоположного дома, в ситцевой рубахе и в вязаной фуфайке, лениво мел мостовую; из квартиры с красными
занавесками, в нижнем этаже, выскочила, с кофейником в руках, растрепанная девка и пробежала в ближайший трактир
за водой;
прошли потом похороны с факельщиками, с попами впереди и с каретами назади, в которых мелькали черные чепцы и белые плерезы.
Пойдем на озеро, переговорим еще… а то и домой пора! — заключил Глеб,
проходя с соседом в дверь и не замечая Дуни, которая стояла, притаившись
за занавеской.
Две мощные руки обхватывают ее
за талию и легко взбрасывают на спину лошади, на широкий кожаный матрац. Почти в тот же момент и стулья, и белые столбы, и тиковые
занавески у входов — все сливается в один пестрый круг, быстро бегущий навстречу лошади. Напрасно руки замирают, судорожно вцепившись в жесткую волну гривы, а глаза плотно сжимаются, ослепленные бешеным мельканием мутного круга. Мужчина в цилиндре
ходит внутри манежа, держит у головы лошади конец длинного бича и оглушительно щелкает им…
Потом несколько раз я
ходил по вечерам к дому Николаевых. Но либо в окнах было темно, либо
занавески были спущены аккуратно, и ничего не было видно. У меня даже мелькнула испуганная мысль: наверно, тогда кто-нибудь подглядел
за мною из дома, и теперь они следят, чтоб нельзя было подглядывать, И когда я так подумал, мне особенно стало стыдно того, что я делал.