Темнело. Сменили второй самовар. В маленькие окна тянуло из сада росистою свежестью и запахом спелых вишен. Токарев взял со стола продолговатую серенькую книжку и стал просматривать. Это были протоколы недавнего ганноверского съезда немецкой социал-демократической партии [Съезд состоялся в Ганновере в 1899 году и осудил Э. Бернштейна, автора книги «
Проблемы социализма» (1898), в которой ревизуются основные положения марксизма.].
Неточные совпадения
Проблема отношения человека и общества очень обострилась из-за роли, которую играет
социализм в мировой жизни.
Эта
проблема совершенно неразрешимая на почве материализма, она могла бы быть разрешима лишь на почве религиозного
социализма.
Самой мучительной
проблемой в
социализме является
проблема свободы.
Проблема отношений свободы и
социализма очень остро мной переживалась, и в молодости у меня были минуты, когда я испытывал смертельную тоску перед лицом этой
проблемы.
Социальная
проблема у меня играет гораздо большую роль, чем у других представителей русской религиозной философии, я близок к тому течению, которое на Западе называется религиозным
социализмом, но
социализм этот — решительно персоналистический.
Проблема столкновения личности и мировой гармонии. Отношение к действительности. Значение Гегеля в истории русской мысли. Бунт Белинского. Предвосхищение Достоевского.
Проблема теодицеи. Подпольный человек. Гоголь и Белинский. Индивидуалистический
социализм Белинского. Религиозная драма Гоголя. Письмо Белинского Гоголю. Мессианство русской поэзии: Тютчев, Лермонтов.
Появление религии прогресса и
социализма обостряет религиозно-эсхатологическую
проблему, ставит перед христианским сознанием вопрос о религиозном смысле истории и ее завершении, служит возрождению религиозному, связанному с обетованиями и пророчествами.
Социализм и анархизм, декадентство и мистика, разочарование в науке и пустота новейшей философии, небывалое еще ощущение личности и сознание неизбежности нового общества, мучительное обострение
проблемы пола — все это ведет к какому-то пределу, к таинственному еще разрешению.
Социализм и анархизм — предельные этапы новой истории, последние соблазны человечества, и страшны они своим внешним сходством с формами новой теократии, призванной окончательно разрешить
проблемы хлеба и власти, всех насытить и освободить.
Социализм и анархизм обострили
проблему хлеба и
проблему власти и даже безрелигиозное сознание привели к эсхатологическим предчувствиям.
Это вполне очевидно, если мы сопоставим крайние полюсы: напр, натурализм разных оттенков, который воообще слеп к злу в мире и видит в нем случайность, недоразумение или заблуждение (таков же и новейший гуманизм с его теориями прогресса:
социализмом, анархизмом, позитивизмом [О «Теориях прогресса» см. статью С. Н. Булгакова «Основные
проблемы теории прогресса» в его книге «От марксизма к идеализму» (СПб., 1903).]), и антикосмизм, который слеп к добру в мире и видит в нем только злую майю (буддийский аскетизм, философский пессимизм).
Противоположение буржуазности и
социализма очень относительное и не распространяющееся на глубину
проблемы.
Социализм ставит
проблему пролетария, мировую по своему значению
проблему.
Материалистический
социализм совсем не понимает серьезности и трагичности этой
проблемы, он знает только одну ценность — ценность социальной справедливости и социального благосостояния и благополучия.
Проблема труда в глубине ее еще не существует ни для идеологии капитализма, ни для идеологии
социализма.
Для атеистического и материалистического
социализма не существует этой трагической
проблемы свободы.
Капитализм и
социализм механизируют труд, и потому
проблема труда для них не существует.
Пафос объективности ведет к более благородному пониманию
социализма, как регуляции стихийных сил, т. е. прежде всего, как
проблемы высшей культуры и материальной, и духовной.
Социализм как
проблема социальной политики и социальной этики, как социальный реформизм, как реальное улучшение положения трудящихся, дающее хлеб насущный, религиозно нейтрален и может составить неотъемлемую часть христианского отношения к жизни.
Как интересы и корыстные инстинкты какого-либо класса могут превращаться в идею и ценность для отдельных выходцев из других классов, это и есть самая интересная
проблема психологии и идеологии
социализма.