Смотрю: царица Наталья Кирилловна, опираясь одною рукою на посошок, другою крестясь,
пробирается по тропе между гробницами; за ней — Петр Алексеевич, отряхивая черные кудри свои, как будто отрясая с себя ночную лень.
Как человек, смотря на солнце, вдруг ослеплён его блеском, он вздрагивал, опускал голову и взоры в землю и опять медленными шагами
пробирался по тропе к Новодевичьему монастырю, нередко спотыкаясь о камни, попадавшиеся ему под ноги.
Неточные совпадения
Во-первых, на
тропе нигде не было видно конских следов, во-вторых,
по сторонам она не была очищена от ветвей; наши лошади
пробирались с трудом и все время задевали вьюками за деревья.
Я поднял его, посадил и стал расспрашивать, как могло случиться, что он оказался между мной и кабанами. Оказалось, что кабанов он заметил со мной одновременно. Прирожденная охотничья страсть тотчас в нем заговорила. Он вскочил и бросился за животными. А так как я двигался
по круговой
тропе, а дикие свиньи шли прямо, то, следуя за ними, Дерсу скоро обогнал меня. Куртка его
по цвету удивительно подходила к цвету шерсти кабана. Дерсу в это время
пробирался по чаще согнувшись. Я принял его за зверя и выстрелил.
Смиренный заболотский инок повел скитниц так называемыми «волчьими
тропами», прямо через Чистое болото, где дорога пролегала только зимой. Верст двадцать пришлось идти мочежинами, чуть не
по колена в воде. В особенно топких местах были проложены неизвестною доброю рукой тоненькие жердочки, но
пробираться по ним было еще труднее, чем идти прямо болотом. Молодые девицы еще проходили, а мать Енафа раз десять совсем было «огрузла», так что инок Кирилл должен был ее вытаскивать.