Неточные совпадения
Запах брильянтина от его усов казался ему особенно
приятным на этом свежем
воздухе.
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом на берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, [Бельведер — буквально: прекрасный вид; здесь: башня на здании.] что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом
воздухе и рассуждать о каких-нибудь
приятных предметах.
— Ну, слушайте же, что такое эти мертвые души, — сказала дама
приятная во всех отношениях, и гостья при таких словах вся обратилась в слух: ушки ее вытянулись сами собою, она приподнялась, почти не сидя и не держась на диване, и, несмотря на то что была отчасти тяжеловата, сделалась вдруг тонее, стала похожа на легкий пух, который вот так и полетит на
воздух от дуновенья.
Климу стало неловко. От выпитой водки и странных стихов дьякона он вдруг почувствовал прилив грусти: прозрачная и легкая, как синий
воздух солнечного дня поздней осени, она, не отягощая, вызывала желание говорить всем
приятные слова. Он и говорил, стоя с рюмкой в руках против дьякона, который, согнувшись, смотрел под ноги ему.
По воскресеньям у Катина собиралась молодежь, и тогда серьезные разговоры о народе заменялись пением, танцами. Рябой семинарист Сабуров, медленно разводя руками в прокуренном
воздухе, как будто стоя плыл и
приятным баритоном убедительно советовал...
— Ну, там как хотите. Мое дело только остеречь вас. Страстей тоже надо беречься: они вредят леченью. Надо стараться развлекать себя верховой ездой, танцами, умеренными движениями на чистом
воздухе,
приятными разговорами, особенно с дамами, чтоб сердце билось слегка и только от
приятных ощущений.
Совершенно особенный
воздух царил в этой комнатке: пахло росным ладаном, деревянным маслом, какими-то душистыми травами и еще бог знает чем-то очень
приятным, заставлявшим голову непривычного человека тихо и сладко кружиться.
Даже самый беспорядок в этих комнатах после министерской передней, убожества хозяйского кабинета и разлагающегося великолепия мертвых залов, — даже беспорядок казался
приятным, потому что красноречиво свидетельствовал о присутствии живых людей: позабытая на столе книга, начатая женская работа, соломенная шляпка с широкими полями и простеньким полевым цветочком, приколотым к тулье, — самый
воздух, кажется, был полон жизни и говорил о чьем-то невидимом присутствии, о какой-то женской руке, которая производила этот беспорядок и расставила по окнам пахучие летние цветы.
— Богоданный тятенька, вы бы на террасе посидели… Оно на свежем
воздухе приятнее.
Бортевые промыслы в Оренбургской губернии были прежде весьма значительны, но умножившееся народонаселение и невежественная жадность при доставанье меда, который нередко вынимают весь, не оставляя запаса на зиму, губят диких пчел, которых и без того истребляют медведи, большие охотники до меда, некоторые породы птиц и жестокость зимних морозов] Трав и цветов мало в большом лесу: густая, постоянная тень неблагоприятна растительности, которой необходимы свет и теплота солнечных лучей; чаще других виднеются зубчатый папоротник, плотные и зеленые листья ландыша, высокие стебли отцветшего лесного левкоя да краснеет кучками зрелая костяника; сырой запах грибов носится в
воздухе, но всех слышнее острый и, по-моему, очень
приятный запах груздей, потому что они родятся семьями, гнездами и любят моститься (как говорят в народе) в мелком папоротнике, под согнивающими прошлогодними листьями.
Катерине Ивановне задумалось повести жизнь так, чтобы Алексей Павлович в двенадцать часов уходил в должность, а она бы выходила подышать
воздухом на Английскую набережную, встречалась здесь с одним или двумя очень милыми несмышленышами в мундирах конногвардейских корнетов с едва пробивающимся на верхней губе пушком, чтобы они поговорили про город, про скоромные скандалы, прозябли, потом зашли к ней, Катерине Ивановне, уселись в самом уютном уголке с чашкою горячего шоколада и, согреваясь, впадали в то
приятное состояние, для которого еще и итальянцы не выдумали до сих пор хорошего названия.
Какой легкий
воздух, какой чудесный запах разносился от близкого леса и скошенной еще рано утром травы, изобиловавшей множеством душистых цветов, которые от знойного солнца уже начали вянуть и издавать особенный
приятный ароматический запах!
Он вышел из дому. Теплый весенний
воздух с нежной лаской гладил его щеки. Земля, недавно обсохшая после дождя, подавалась под ногами с
приятной упругостью. Из-за заборов густо и низко свешивались на улицу белые шапки черемухи и лиловые — сирени. Что-то вдруг с необыкновенной силой расширилось в груди Ромашова, как будто бы он собирался летать. Оглянувшись кругом и видя, что на улице никого нет, он вынул из кармана Шурочкино письмо, перечитал его и крепко прижался губами к ее подписи.
Она очнулась на мягкой траве. Вокруг нее разливалась
приятная свежесть.
Воздух был напитан древесным запахом; шум еще продолжался, но в нем не было ничего страшного. Он, как старая знакомая песня, убаюкивал и усыплял Елену.
Он не видел света, но чувствовал теплоту его, столь
приятную в свежести утреннего
воздуха, и грустно-радостно было выражение его лица.
Ей казалось, что она говорит искренно. Бодрящая свежесть осеннего
воздуха, вокзальная суета, сознание своей красоты, удовольствие чувствовать на себе влюбленный взгляд Боброва — все это наэлектризовало ее до того состояния, в котором истеричные натуры лгут так вдохновенно, так пленительно и так незаметно для самих себя. С наслаждением любуясь собой в новой роли девицы, жаждущей духовной поддержки, она чувствовала потребность говорить Боброву
приятное.
Описав в
воздухе дугу, он упал в воду, глубоко погрузился, но дна не достал; какая-то сила, холодная и
приятная на ощупь, подхватила его и понесла обратно наверх.
Илья вдыхал сладкий запах духов, разливавшийся в
воздухе вокруг этой женщины, смотрел на неё сбоку и вслушивался в её голос. Говорила она удивительно спокойно и ровно, в её голосе было что-то усыпляющее, и казалось, что слова её тоже имеют запах,
приятный и густой…
Вечерний сумрак окутал поле; лес вдали стал плотно чёрен, как гора. Летучая мышь маленьким тёмным пятном бесшумно мелькала в
воздухе, и точно это она сеяла тьму. Далеко на реке был слышен стук колёс парохода по воде; казалось, что где-то далеко летит огромная птица и это её широкие крылья бьют
воздух могучими взмахами. Лунёв припомнил всех людей, которые ему мешали жить, и всех их, без пощады, наказал. От этого ему стало ещё
приятнее… И один среди поля, отовсюду стиснутый тьмою, он тихо запел…
На севере «в ингерманландских болотах» было еще сыро и холодно, но чем ближе к югу, тем становилось теплее и
приятнее: за Москвою, к Оке, совсем уже была весна, хотя еще и ранняя, без яркой зелени и без обилия цветов, но уже с животворною мягкостью в
воздухе, которая так целебно живит силы и успокаивает душевные волнения.
После грохота, мрака и удушливой атмосферы фабрики было вдвое
приятнее очутиться на свежем
воздухе, и глаз с особенным удовольствием отдыхал в беспредельной лазури неба, где таяли, точно клочья серебряной пены, легкие перистые облачка; фабрика казалась входом в подземное царство, где совершается вечная работа каких-то гномов, осужденных самой судьбой на «огненное дело», как называют сами рабочие свою работу.
И воспоминания, и надежды, и счастие, и печаль сливались во мне в одно торжественное и
приятное чувство, к которому шли этот неподвижный свежий
воздух, тишина, оголенность полей и бледное небо, с которого на все падали блестящие, но бессильные лучи, пытавшиеся жечь мне щеку.
Вошел в толстых сапогах, распространяя вокруг себя
приятный запах дегтя от сапог и свежести зимнего
воздуха, легкой сильной поступью Герасим, в посконном чистом фартуке и чистой ситцевой рубахе, с засученными на голых, сильных, молодых руках рукавами, и, не глядя на Ивана Ильича, — очевидно сдерживая, чтоб не оскорбить больного, радость жизни, сияющую на его лице, — подошел к судну.
Полиция, соблюдая тишину, обуздывает вредную роскошь, старается искоренять и даже предупреждать нравственное зло, бесчинство, обманы; печется о безопасности, физическом благосостоянии народа, чистоте
воздуха, здравой пище, твердости знаний, украшении городов и сел, о
приятной удобности путешественников, — наконец, печется о бедных и больных.
Любуясь призрачной картиной, окружённой тишиной и блеском ещё не жаркого солнца, вдыхая вместе с
воздухом песни жаворонка, полные счастья жить, Ипполит Сергеевич ощущал в себе возникновение нового для него,
приятного чувства покоя, ласкавшего ум, усыпляя его постоянное стремление понимать и объяснять.
В саду пахло горячими вишнями. Уже зашло солнце, жаровню унесли, но все еще в
воздухе держался этот
приятный, сладковатый запах. Вера сидела на скамье и смотрела, как новый работник, молодой прохожий солдат, делал, по ее приказанию, дорожки. Он резал лопатой дерн и бросал его в тачку.
Воздух уже потемнел, и в нем выделялся ствол каждого дерева, каждая веточка, с той мягкой и
приятной ясностью, которую можно наблюдать только раннею весной, по вечерам.
Каждое утро он всех поздравлял: в четверг — с четвергом, в пятницу — с пятницей, и, что бы ни творилось в
воздухе, которого он не видел, он постоянно утверждал, что погода сегодня
приятная на редкость.
Окна и двери в комнатах были открыты настежь, но, несмотря на это, в
воздухе стоял тяжелый, странный запах, То была смесь запаха ветхих, заброшенных покоев с
приятным, но едким, наркотическим запахом тепличных растений, недавно принесенных из оранжереи в комнаты…
Дремавшие до восхода солнца у своих снастей или коротавшие вахту, внимая тихой сказке, которую рассказывал какой-нибудь сказочник-матрос, матросы теперь, при наступлении утра, оживились и чаще стали ходить на бак покурить и полясничать.
Приятный, острый дымок махорки носился на баке. И разговоры стали громче. И свежий, молодой голос вахтенного мичмана Лопатина как-то веселее прозвучал в
воздухе, когда он крикнул...
К семи часам гуляющие спешили домой. Это час обеда, и грудным больным нельзя оставаться на улицах. Солнце уже закатилось, и
приятная свежесть разливалась в
воздухе.
Снег все становился белее и ярче, так что ломило глаза, глядя на него. Оранжевые, красноватые полосы выше и выше, ярче и ярче расходились вверх по небу; даже красный круг солнца завиднелся на горизонте сквозь сизые тучи; лазурь стала блестящее и темнее. По дороге около станицы след был ясный, отчетливый, желтоватый, кой-где были ухабы; в морозном, сжатом
воздухе чувствительна была какая-то
приятная легкость и прохлада.
Все мои чувства были в совершенном разброде, но я ощущал какую-то невыразимо
приятную тишину и разлитый в
воздухе запах сирени — и, тихо приподнявшись, сел на постели.
Дожди превратили его в сплошное болото, а гниющий на последней аллее лист наполнял
воздух далеко не
приятным запахом.
Только здесь теперь, в безмолвном соседстве этого отважного дикаря, я почувствовал, как я сам был потрясен и взволнован. С ним мне было несравненно
приятнее, чем в важной свите, составленной из людей, которые сделались мне до того неприятны, что я не хотел дышать с ними одним
воздухом и решился на первой же остановке распроститься с герцогом и уехать в Испанию или хоть в Америку…»