Неточные совпадения
Хлестаков. Да у меня много их всяких. Ну, пожалуй, я вам хоть это: «О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь,
человек!..» Ну и другие… теперь не могу
припомнить; впрочем, это все ничего. Я вам лучше вместо этого представлю мою любовь, которая от вашего взгляда… (Придвигая стул.)
Публика начала даже склоняться в пользу того мнения, что вся эта история есть не что иное, как выдумка праздных
людей, но потом,
припомнив лондонских агитаторов [Даже и это предвидел «Летописец»!
Губернаторша, сказав два-три слова, наконец отошла с дочерью в другой конец залы к другим гостям, а Чичиков все еще стоял неподвижно на одном и том же месте, как
человек, который весело вышел на улицу, с тем чтобы прогуляться, с глазами, расположенными глядеть на все, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то и уж тогда глупее ничего не может быть такого
человека: вмиг беззаботное выражение слетает с лица его; он силится
припомнить, что позабыл он, — не платок ли? но платок в кармане; не деньги ли? но деньги тоже в кармане, все, кажется, при нем, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
— Да, конечно, мертвые, — сказал Собакевич, как бы одумавшись и
припомнив, что они в самом деле были уже мертвые, а потом прибавил: — Впрочем, и то сказать: что из этих
людей, которые числятся теперь живущими? Что это за
люди? Мухи, а не
люди.
— Гм! — сказал тот, — забыл! Мне еще давеча мерещилось, что ты все еще не в своем… Теперь со сна-то поправился… Право, совсем лучше смотришь. Молодец! Ну да к делу! Вот сейчас
припомнишь. Смотри-ка сюда, милый
человек.
И вдруг Раскольникову ясно припомнилась вся сцена третьего дня под воротами; он сообразил, что, кроме дворников, там стояло тогда еще несколько
человек, стояли и женщины. Он
припомнил один голос, предлагавший вести его прямо в квартал. Лицо говорившего не мог он вспомнить и даже теперь не признавал, но ему памятно было, что он даже что-то ответил ему тогда, обернулся к нему…
Молодой
человек несколько раз
припоминал потом это первое впечатление и даже приписывал его предчувствию.
Он
припомнил всё, что говорилось о Протопопове:
человек политически неопределенный и даже не очень грамотный, но ловкий, гибкий, бойкий, в его бойкости замечают что-то нездоровое. Провинциал, из мелких симбирских дворян, владелец суконной фабрики, наследовал ее после смерти жандармского генерала Сильверстова, убитого в Париже поляком-революционером Подлевским. В общем —
человек мутный, ничтожный.
Она слыхала несколько примеров увлечений,
припомнила, какой суд изрекали
люди над падшими и как эти несчастные несли казнь почти публичных ударов. «Чем я лучше их! — думала Вера. — А Марк уверял, и Райский тоже, что за этим… „Рубиконом“ начинается другая, новая, лучшая жизнь! Да, новая, но какая „лучшая“!»
— Ах да, — произнес он голосом светского
человека, и как бы вдруг
припомнив, — ах да! Тот вечер… Я слышал… Ну как ваше здоровье и как вы теперь сами после всего этого, Аркадий Макарович?.. Но, однако, перейдем к главному. Я, видите ли, собственно преследую три цели; три задачи передо мной, и я…
Есть больные воспоминания, мой милый, причиняющие действительную боль; они есть почти у каждого, но только
люди их забывают; но случается, что вдруг потом
припоминают, даже только какую-нибудь черту, и уж потом отвязаться не могут.
Я пишу теперь, как давно отрезвившийся
человек и во многом уже почти как посторонний; но как изобразить мне тогдашнюю грусть мою (которую живо сейчас
припомнил), засевшую в сердце, а главное — мое тогдашнее волнение, доходившее до такого смутного и горячего состояния, что я даже не спал по ночам — от нетерпения моего, от загадок, которые я сам себе наставил.
Из остальных я
припоминаю всего только два лица из всей этой молодежи: одного высокого смуглого
человека, с черными бакенами, много говорившего, лет двадцати семи, какого-то учителя или вроде того, и еще молодого парня моих лет, в русской поддевке, — лицо со складкой, молчаливое, из прислушивающихся.
То есть не
припомню я вам всех его слов, только я тут прослезилась, потому вижу, и у Оли вздрогнули от благодарности губки: «Если и принимаю, — отвечает она ему, — то потому, что доверяюсь честному и гуманному
человеку, который бы мог быть моим отцом»…
Романтики, глядя на крепости обоих берегов,
припоминали могилу Гамлета; более положительные
люди рассуждали о несправедливости зундских пошлин, самые положительные — о необходимости запастись свежею провизией, а все вообще мечтали съехать на сутки на берег, ступить ногой в Данию, обегать Копенгаген, взглянуть на физиономию города, на картину
людей, быта, немного расправить ноги после качки, поесть свежих устриц.
Нашлись, конечно, сейчас же такие
люди, которые или что-нибудь видели своими глазами, или что-нибудь слышали собственными ушами; другим стоило только порыться в своей памяти и
припомнить, что было сказано кем-то и когда-то; большинство ссылалось без зазрения совести на самых достоверных
людей, отличных знакомых и близких родных, которые никогда не согласятся лгать и придумывать от себя, а имеют прекрасное обыкновение говорить только одну правду.
Коля пристально поглядел на него. Он что-то не мог
припомнить, когда он с этим
человеком мог иметь какую-нибудь схватку. Но мало ли у него было схваток на улицах, всех и
припомнить было нельзя.
— Конечно, надо было догадаться, — волновался Иван, — да я и догадывался об чем-нибудь мерзком с твоей стороны… Только ты врешь, опять врешь, — вскричал он, вдруг
припомнив. — Помнишь, как ты к тарантасу тогда подошел и мне сказал: «С умным
человеком и поговорить любопытно». Значит, рад был, что я уезжаю, коль похвалил?
— Эх, одолжи отца,
припомню! Без сердца вы все, вот что! Чего тебе день али два? Куда ты теперь, в Венецию? Не развалится твоя Венеция в два-то дня. Я Алешку послал бы, да ведь что Алешка в этих делах? Я ведь единственно потому, что ты умный
человек, разве я не вижу. Лесом не торгуешь, а глаз имеешь. Тут только чтобы видеть: всерьез или нет
человек говорит. Говорю, гляди на бороду: трясется бороденка — значит всерьез.
Начали мыться. Петр Ильич держал кувшин и подливал воду. Митя торопился и плохо было намылил руки. (Руки у него дрожали, как
припомнил потом Петр Ильич.) Петр Ильич тотчас же велел намылить больше и тереть больше. Он как будто брал какой-то верх над Митей в эту минуту, чем дальше, тем больше. Заметим кстати: молодой
человек был характера неробкого.
Об умерших близких
людях обыкновенно с трудом
припоминают плохое, которое, может быть, и было в жизни,
припоминают лишь хорошее.
Возвращаясь часу во втором ночи с Малой Грузинской домой, я скользил и тыкался по рытвинам тротуаров Живодерки. Около одного из редких фонарей этой цыганской улицы меня кто-то окликнул по фамилии, и через минуту передо мной вырос весьма отрепанный, небритый
человек с актерским лицом. Знакомые черты, но никак не могу
припомнить.
Дидя делалась с каждым годом все скрытнее, несообщительнее и имела такой вид, когда
человек мучительно хочет что-то
припомнить и не может.
Когда спросишь какого-нибудь старика-поселенца, были ли в его время на острове хорошие
люди, то он сначала помолчит немного, как бы
припоминая, и потом уж ответит: «Всякое бывало».
Живут? Но молодость свою
Припомните… дитя!
Здесь мать — водицей снеговой,
Родив, омоет дочь,
Малютку грозной бури вой
Баюкает всю ночь,
А будит дикий зверь, рыча
Близ хижины лесной,
Да пурга, бешено стуча
В окно, как домовой.
С глухих лесов, с пустынных рек
Сбирая дань свою,
Окреп туземный
человекС природою в бою,
А вы?..
Верстовой столб представляется великаном и совсем как будто идет, как будто вот-вот нагонит; надбрежная ракита смотрит горою, и запоздалая овца, торопливо перебегающая по разошедшимся половицам моста, так хорошо и так звонко стучит своими копытками, что никак не хочется верить, будто есть
люди, равнодушные к красотам природы,
люди, способные то же самое чувствовать, сидя вечером на каменном порожке инвалидного дома, что чувствуешь только,
припоминая эти милые, теплые ночи, когда и сонная река, покрывающаяся туманной дымкой, <и> колеблющаяся возле ваших ног луговая травка, и коростель, дерущий свое горло на противоположном косогоре, говорят вам: «Мы все одно, мы все природа, будем тихи теперь, теперь такая пора тихая».
Припомнив все, слышанное мною в разное время от Параши, и вырывавшиеся иногда слова у матери во время горячих разговоров с отцом, я составил себе довольно ясное понятие о свойствах
людей, с которыми она жила.
— Ну, брат Маслобоев, это ты врешь, — прервал я его. — Во-первых, генералы, хоть бы и литературные, и с виду не такие бывают, как я, а второе, позволь тебе сказать, я действительно
припоминаю, что раза два тебя на улице встретил, да ты сам, видимо, избегал меня, а мне что ж подходить, коли вижу,
человек избегает. И знаешь, что и думаю? Не будь ты теперь хмелен, ты бы и теперь меня не окликнул. Не правда ли? Ну, здравствуй! Я, брат, очень, очень рад, что тебя встретил.
Генерал взглянул на Анпетова сначала с недоумением; но потом,
припомнив те тысячи досад, которые он в свое время испытал от одних известий о новаторской рьяности молодого
человека, нашел, что теперь настала настоящая минута отмстить.
На это отец объявил матушке, что он теперь
припоминает, какая это госпожа; что он в молодости знал покойного князя Засекина, отлично воспитанного, но пустого и вздорного
человека; что его в обществе звали «le Parisien», [Парижанин (фр.).] по причине его долгого житья в Париже; что он был очень богат, но проиграл все свое состояние — и неизвестно почему, чуть ли не из-за денег, — впрочем, он бы мог лучше выбрать, — прибавил отец и холодно улыбнулся, — женился на дочери какого-то приказного, а женившись, пустился в спекуляции и разорился окончательно.
Амальхен тоже засмеялась, презрительно сморщив свой длинный нос. В самом деле, не смешно ли рассчитывать на место главного управляющего всем этим свиньям, когда оно должно принадлежать именно Николаю Карлычу! Она с любовью посмотрела на статную, плечистую фигуру мужа и кстати
припомнила, что еще в прошлом году он убил собственноручно медведя. У такого
человека разве могли быть соперники?
После этого нравоучения Родион Антоныч поднялся к себе наверх, в кабинет, бережно снял камлотовую крылатку, повесил ее в угол на гвоздик и посмотрел кругом взглядом
человека, который что-то потерял и даже не может
припомнить хорошенько, что именно.
Вероятно, поэтому именно я не
припомню ни одного случая, когда бы кто-либо из этих
людей, несомненно потерявших человеческий облик, обратился ко мне с каким-нибудь дурным предложением.
— Извините, ваше благородие, — сказала она голосом еще неуспокоившимся, — очень уж я испужалась… словно из земли незнакомый
человек вырос… Да кто ж ты такая, голубушка, что я словно не
припомню тебя? — продолжала она, обращаясь к Тебеньковой.
Так Александр лег спать и старался разгадать, что за
человек его дядя. Он
припомнил весь разговор; многого не понял, другому не совсем верил.
Никогда потом в своей жизни не мог
припомнить Александров момента вступления в училище. Все впечатления этого дня походили у него в памяти на впечатления
человека, проснувшегося после сильнейшего опьянения: какие-то смутные картины, пустячные мелочи и между ними черные провалы. Так и не мог он восстановить в памяти, где выпускных кадет переодевали в юнкерское белье, одежду и обувь, где их ставили под ранжир и распределяли по ротам.
Я привожу здесь маленький кусочек из этой поездки, но самое описание холерных ужасов интересно было в то время для газетной статьи, а теперь интереснее
припомнить кое-что из подробностей тех дней,
припомнить то, что уж более никогда не повторится, — и
людей таких нет, и быт совсем другой стал.
И он поскорее отводил глаза, поскорей отходил, как бы пугаясь одной идеи видеть в ней что-нибудь другое, чем несчастное, измученное существо, которому надо помочь, — «какие уж тут надежды! О, как низок, как подл
человек!» — и он шел опять в свой угол, садился, закрывал лицо руками и опять мечтал, опять
припоминал… и опять мерещились ему надежды.
— О да. Есть такая точка, где он перестает быть шутом и обращается в… полупомешанного. Попрошу вас
припомнить одно собственное выражение ваше: «Знаете ли, как может быть силен один
человек?» Пожалуйста, не смейтесь, он очень в состоянии спустить курок. Они уверены, что я тоже шпион. Все они, от неуменья вести дело, ужасно любят обвинять в шпионстве.
«Бог знает как эти
люди делаются!» — думал Nicolas в недоумении,
припоминая иногда неожиданного фурьериста.
— Почему мне в этакие минуты всегда становится грустно, разгадайте, ученый
человек? Я всю жизнь думала, что и бог знает как буду рада, когда вас увижу, и всё
припомню, и вот совсем как будто не рада, несмотря на то что вас люблю… Ах, боже, у него висит мой портрет! Дайте сюда, я его помню, помню!
— Хороший будет
человек, хороший! — повторял доктор,
припоминая, как он сам в детстве был густоволос и курчав.
Впечатление это было разнообразное. Балалайкин — поверил сразу и был так польщен, что у него в гостях находится
человек столь несомненно древней высокопоставленности, что, в знак почтительной преданности, распорядился подать шампанского. Глумов, по обыкновению своему, отнесся равнодушно и даже, пожалуй, скептически. Но я… я
припоминал! Что-то такое было! — говорил я себе. Где-то в прошлом, на школьной скамье… было, именно было!
— Право, иной раз думаешь-думаешь: ну, чего? И то переберешь, и другое
припомнишь — все у нас есть! Ну, вы — умные
люди! сами теперь по себе знаете! Жили вы прежде… что говорить, нехорошо жили! буйно! Одно слово — мерзко жили! Ну, и вам, разумеется, не потакали, потому что кто же за нехорошую жизнь похвалит! А теперь вот исправились, живете смирно, мило, благородно, — спрошу вас, потревожил ли вас кто-нибудь? А? что? так ли я говорю?
Что было дальше? к какому мы пришли выходу? — пусть догадываются сами читатели. Говорят, что Стыд очищает
людей, — и я охотно этому верю. Но когда мне говорят, что действие Стыда захватывает далеко, что Стыд воспитывает и побеждает, — я оглядываюсь кругом,
припоминаю те изолированные призывы Стыда, которые от времени до времени прорывались среди масс Бесстыжества, а затем все-таки канули в вечность… и уклоняюсь от ответа.
Припоминал все столкновения и пререкания, какие случались у него с
людьми не только в недавнее время, но и в самой отдаленной молодости, и разработывал их с таким расчетом, что всегда из всякого столкновения выходил победителем.
В прошлой главе я было попробовал рассортировать всех наших
людей на разряды, но теперь, как
припомнил Акима Акимыча, то думаю, что можно еще прибавить один разряд.
— От всей души, — сказал он. — Я вижу джентльмена и рад помочь. Вы меня не стесните. Я вас стесню. Предупреждаю заранее. Бесстыдно сообщаю вам, что я сплетник; сплетня — моя болезнь, я люблю сплетничать и, говорят, достиг в этом деле известного совершенства. Как видите, кругом — богатейший материал. Я любопытен и могу вас замучить вопросами. Особенно я нападаю на молчаливых
людей, вроде вас. Но я не обижусь, если вы
припомните мне это признание с некоторым намеком, когда я вам надоем.
Я возвращался домой в самом мрачном настроении, как
человек, который нашел сокровище и сейчас же его потерял. Я почему-то
припомнил психологию творчества, которую развивал Пепко, и горько усмехнулся. Она уже начиналась.
Кстати, я
припомнил афоризм Любочки, что влюбленный
человек понимает все, как я сейчас понимал все.