Неточные совпадения
— Кстати о
яблоках: в благодарность за подарок я вам
принесу книг. Вы любите читать?
— Однако
принеси же, братец,
яблок и винограду, если я этого требую, — говорю я твердым голосом и не роняя своего достоинства.
— Я тебе сказал,
принеси винограду и
яблок, — говорю я, возвышая голос.
— Нет, маменька, и не от этого. А было Божье благословение — вот отчего. Я помню, однажды папенька из саду
яблоко апорт
принес, так все даже удивились: на тарелке нельзя было уместить.
— Не хотите ли брусники с
яблоками? Я
принесу, — сказала Марта, быстро вставая с места.
Марта
принесла в глиняной чашечке бруснику с
яблоками и принялась рассказывать, что нынче ночью видела во сне, как она была в подружках на свадьбе и ела ананасы и блины с медом, в одном блине нашла бумажку сто рублей, и как от нее деньги отняли, и как она плакала. Так в слезах и проснулась.
— Плохо, ну, а это
яблоко чье? (
Яблоко это
принесла знакомая немке старуха, и она его берегла с середы, чтоб закусить им Лютеров перевод Библии в воскресенье.)
На моих глазах он превратился в буфетчика. Одет в пиджак, через шею серебряная цепь с передвижной подковой, с голубой эмалью, которую я еще помню на его хозяине Кулакове лет двадцать назад: это хозяйский подарок. Семка увел меня в свою каморку за посудным шкафом,
принес бутылку елисеевского портвейна, две рюмки и пару антоновских
яблок.
— Ах какие они все глупые, и рыбки и птички! А я бы разделила все — и червячка и краюшку, и никто бы не ссорился. Недавно я разделила четыре
яблока… Папа
приносит четыре
яблока и говорит: «Раздели пополам — мне и Лизе». Я и разделила на три части: одно
яблоко дала папе, другое — Лизе, а два взяла себе.
Для матери и рассыпбвшейся пеплом бабушки этот ребенок был идолом; сестры в ней не слыхали души; слуги любили ее до безумия; а старый подмастерье Норка, суровый Герман Верман, даже часто отказывал себе в пятой гальбе пива единственно для того только, чтобы
принести завтра фрейлейн Марье хоть апельсин, хоть два пирожных, хоть, наконец, пару
яблок.
Лиза
принесла еще пастилы, трех сортов варенья и сохранившиеся особенного моченья опортовые
яблоки и остановилась за спиной матери, вглядываясь в игру и изредка поглядывая на офицеров и в особенности на белые с тонкими, розовыми, отделанными ногтями руки графа, которые так опытно, уверенно и красиво бросали карты и брали взятки.
Я, разумеется, изъявил радостное согласие править эту почтовую службу — и мы, завершив большую прогулку, возвратились домой, где нас ждал в средней комнате накрытый на два прибора стол. Обед состоял из двух скромных, но вкусных блюд, и
яблока вместо десерта. За столом нам служила та же Бригита, то есть та же женщина в темном платье и белом чепце, которая
принесла самовар в минуту моего приезда и которая была нашей кухаркой и горничной.
Накрал раз у попа ночью мешок
яблок,
приносит нам да и наставляет: «Вы же, ребята, глядите, до Спаса не лопайте
яблок, потому грех»…
Он вспомнил, что сегодня утром его жена, Елизавета Ивановна,
принесла ему несколько
яблок из заготовленных на зиму и он съел одно из них. Думать поэтому быть сегодня с докладом у императрицы было бы безумием.
Явившемуся коридорному он приказал
принести из помещавшейся внизу столовой два бифштекса и кофе, а в магазине купить бутылку белого вина и
яблок.
— Да, пью. Погодите, я сейчас. Фруктов я велю
принести только две груши и два
яблока. Вам хватит?