Неточные совпадения
Марксизм стремится к целостному
человеку, не хочет
примириться с отчуждением человеческой природы, которое происходит в капиталистическую эпоху.
— Ну, вы, по крайней мере, последовательны; однако как
человеку надобно свихнуть себе душу, чтоб
примириться с этими печальными выводами вашей науки и привыкнуть к ним!
Нельзя
примириться с рабством
человека и народа.
Трудно
примириться с тем, что унижается человеческое достоинство, достоинство самого последнего из
людей.
Я постоянно беспокоился о близких
людях, не мог
примириться с мыслью о их смерти.
Более сильным
людям нужно было идейно
примириться с «действительностью», найдя для нее смысл и оправдание, или бороться
с ней.
Смотря на него, мы сначала чувствуем ненависть к этому беспутному деспоту; но, следя за развитием драмы, все более
примиряемся с ним как
с человеком и оканчиваем тем, что исполняемся негодованием и жгучею злобой уже не к нему, а за него и за целый мир — к тому дикому, нечеловеческому положению, которое может доводить до такого беспутства даже
людей, подобных Лиру.
Трудно было
примириться детскому уму и чувству
с мыслию, что виденное мною зрелище не было исключительным злодейством, разбоем на большой дороге, за которое следовало бы казнить Матвея Васильича как преступника, что такие поступки не только дозволяются, но требуются от него как исполнение его должности; что самые родители высеченных мальчиков благодарят учителя за строгость, а мальчики будут благодарить со временем; что Матвей Васильич мог браниться зверским голосом, сечь своих учеников и оставаться в то же время честным, добрым и тихим
человеком.
Житейская мудрость не может быть понимаема дитятей; добровольные уступки несовместны
с чистотой его души, и я никак не мог
примириться с мыслью, что Мироныч может драться, не переставая быть добрым
человеком.
Но, скажут, быть может, многие, что же нам до того, сознательно или бессознательно
примиряется человек с жизнью?
Этот
человек не переносил скандалов и резких выходок и поэтому скоро довел набоба до того, что тот высказал желание не только
примириться с генералом, но и извиниться.
Мы говорим: общество, которое рассматривает
человека только как орудие своего обогащения, — противочеловечно, оно враждебно нам, мы не можем
примириться с его моралью, двуличной и лживой; цинизм и жестокость его отношения к личности противны нам, мы хотим и будем бороться против всех форм физического и морального порабощения
человека таким обществом, против всех приемов дробления
человека в угоду корыстолюбию.
К тому же и такая была у меня мысль, что перед смертью кажный
человек сокровенным ведением просвещается; стало быть, если б совесть его была чем ни на есть замарана, зачем же бы ему не
примириться с ней перед смертью: там ведь не человеческий суд, а божий!
Поэтому
примириться с этим явлением необходимо, и вся претензия современного
человека должна заключаться единственно в том, чтобы оценка подлежащих элементов производилась спокойно и не чересчур расторопно.
Лицом она была похожа на отца, только темно-голубые глаза наследовала она от Дуни; но в этом сходстве была такая необъятная противоположность, что два лица эти могли бы послужить Лафатеру предметом нового тома кудрявых фраз: жесткие черты Алексея Абрамовича, оставаясь теми же, искуплялись, так сказать, в лице Любоньки; по ее лицу можно было понять, что в Негрове могли быть хорошие возможности, задавленные жизнию и погубленные ею; ее лицо было объяснением лица Алексея Абрамовича:
человек, глядя на нее,
примирялся с ним.
— Не миновать.
Человек слаб, женщина сильна, случай всесилен,
примириться с бесцветною жизнью трудно, вполне себя позабыть невозможно… А тут красота и участие, тут теплота и свет, — где же противиться? И побежишь, как ребенок к няньке. Ну, а потом, конечно, холод, и мрак, и пустота… как следует.
Так и жила она, радуясь сама, на радость многим, приятная для всех, даже ее подруги
примирились с нею, поняв, что характер
человека — в его костях и крови, вспомнив, что даже святые не всегда умели побеждать себя. Наконец, мужчина — не бог, а только богу нельзя изменить…
Повторяю: я убежден, что честные
люди не только пребудут честными, но и победят, и что на стороне человеконенавистничества останутся лишь
люди, вконец раздавленные личными интересами. Я, впрочем, отнюдь не отрицаю ни силы, ни законности личных интересов, но встречаются между ними столь низменные и даже столь подлые, что трудно найти почву, на которой можно было бы
примириться с ними. Вот эти-то подлые инстинкты и обладают человеконенавистниками.
Ольга Федотовна никогда не могла
примириться с тем, что бабушка ценила поступок Грайвороны как нечто достойное особой похвалы и благодарности, тогда как Ольга Федотовна знала, что и она сама, и Патрикей, и многие другие
люди не раз, а сто раз кряду умерли бы за князя и княгиню и не помыслили бы поставить это себе в заслугу, а только считали бы это за святой долг и за блаженство.
А так как эта точка не только существовала для наших пращуров, но и составляла совершеннейший пантеон, то
человеку, убежденному, что он находится в самом центре храма славы, весьма естественно было
примиряться с некоторыми его недостатками, заключавшимися в однообразии предоставляемых им наслаждений.
Ты отнимаешь у меня больше полумиллиона; ты отнимаешь у меня возможность расплатиться
с долгами, возвратить то, что я похитил у тебя; ты отнимаешь у меня последнее средство
примириться с совестью и сделаться порядочным, честным
человеком: ты отнимаешь у меня надежду провести жизнь в довольстве, счастливо, без горя и волнений…
Между тем собрание
с нетерпением ожидало решительной минуты, когда явится Иван Никифорович и исполнится наконец всеобщее желание, чтобы сии достойные
люди примирились между собою; многие были почти уверены, что не придет Иван Никифорович.
Повторяю: я до того
примирился с мыслью, что я пропащий
человек, что воспоминания минувшей славы уже не пробуждают во мне ни бесплодной горечи, ни несбыточных надежд.
Но
люди, для которых деревня почему-либо составляет необходимость (хотя бы ради связи
с прошлым или ради приобретения ясного представления о рваном русском мужике), охотно
примиряются со всеми этими неудобствами за те воистину восстановляющие (физически и умственно) блага, которыми она обилует.
Может быть; а может быть и то, что она вовсе не так страстно любила Фустова; что она не ошиблась в нем, а только возложила на него свои последние надежды и не в состоянии была
примириться с мыслию, что даже этот
человек тотчас, по первому слову сплетника,
с презрением отвернулся от нее!
Мне казалось, что этот
человек считает себя осужденным на бессрочную каторгу помощи
людям и хотя
примирился с наказанием, но все-таки порою оно тяготит его.
Мы всегда примечали, что как бы ни старался
человек взглянуть в глаза беде, как бы ни
примирялся он
с неизбежностию и непоправимостью положения, в которое ставила его сила обстоятельств, но такое философское настроение никогда не оказывается вполне цельным.
Человек не может
примириться, пока все окружающее не приведено в согласие
с ним.
Владимир. Вам нечего бояться: моя мать нынче же умрет. Она желает
с вами
примириться, не для того, чтобы жить вашим именем; она не хочет сойти в могилу, пока имеет врага на земле. Вот вся ее просьба, вся ее молитва к богу. Вы не хотели. Есть на небе судия. Ваш подвиг прекрасен; он показывает твердость характера; поверьте,
люди будут вас за это хвалить, и что за важность, если посреди тысячи похвал раздастся один обвинительный голос. (Горько улыбается.)
Чувство самодовольствия распустилось по душе Шиллера. Глаза его начали глядеть довольно весело, и он совершенно
примирился с Пироговым. «Русский офицер — умный
человек», — думал он сам про себя.
Но мальчик никак не мог удовлетвориться такими понятиями; он не мог
примириться с мыслью, что, по его выражению, «виденное им не было исключительным злодейством, за которое следовало бы казнить Матвея Васильича; что такие поступки не только дозволяются, но требуются от него как исполнение его должности; что сами родители высеченных мальчиков благодарят учителя за строгость, а мальчики будут благодарить со временем; что Матвей Васильич мог браниться зверским голосом, сечь своих учеников и оставаться в то же время честным, добрым и тихим
человеком».
Опасайтесь этого, старайтесь сделаться
человеком практическим в своих мнениях и на первый раз постарайтесь
примириться хоть
с нашим Ромео, кстати уж зашла о нем речь.
Беглые холопы, пашенные крестьяне, не смогшие
примириться с только что возникшим крепостным правом, отягощенные оброками и податьми слобожане, лишенные промыслов посадские
люди, беглые рейтары, драгуны, солдаты и иные ратные
люди ненавистного им иноземного строя — все это валом валило за Волгу и ставило свои починки и заимки по таким местам, где до того времени
человек ноги не накладывал.
И в то же время вряд ли существовал когда-нибудь на земле хотя бы один нравственный
человек, который мог бы
примириться с мыслью, что со смертью всё кончается, и чей благородный образ мыслей не возвысился бы до надежды на будущую жизнь.
Нельзя никогда
примириться с собой, и эта непримиримость есть, может быть, высшее достоинство
человека: «аще хвалитися ми подобает, о немощах моих похвалюся» (ап. Павел) [2 Кор.
Но объединяет их и его главное — глубокое, неистовое отрицание «лика мира сего», неспособность
примириться с ним, светлая вера в то, что гармония жизни доступна
человеку и что она может быть, должна быть добыта.
Черною тучею висит над
человеком «сумрачная, тяжкодарная судьба»; жизнь темна и полна страданий, счастье непрочно и обманчиво. Как жить? Можно на миг забыться в страдании, опьяниться им, как вином. Но в ком есть хоть капля жизненного инстинкта, тот никогда не сможет
примириться с такою жизнью. А жить надо — жить под властью божества, непрерывно сыплющего на
человека одни только страдания и ужасы. Кто же виноват в этих страданиях и ужасах, как не божество?
Князя Радзивила императрица считала за пустого
человека и притом, как кажется, не хотела впутывать в дело самозванки, после того как он обещался не помогать ей,
примирился с королем Станиславом Августом и признал себя совершенно бессильным перед русскою императрицей.
Персонализм не может
примириться с тем извращением иерархии ценностей, на которой покоится капиталистический мир,
с оценкой
человека по тому, что у него есть и какое положение он в обществе занимает.
Великую честь
человеку делает невозможность
примириться с тлением и смертью,
с окончательным исчезновением и самого себя, и всякого существа в прошлом, настоящем и будущем.
Необыкновенным, замечательным нужно признать
человека, который не может
примириться с обыденностью и конечностью существования, внутри которого есть прорыв в бесконечность, который не согласен на окончательную объективацию человеческого существования.
Еще большая психологическая правда есть в учении Адлера об инстинкте власти, господства и преобладания и невозможности
человеку примириться с унижающим и подавляющим его положением.
Нельзя
примириться с тем, что
человек,
с которым я пью чай, обречен на вечные адские муки.
Человек примирялся с неизбежностью смерти, ему не дано бессмертие, которое целиком присвоили себе боги.
Невозможно
примириться с тем, что Бог мог сотворить мир и
человека, предвидя ад, что он мог предопределить ад из идеи справедливости, что он потерпит ад как особый круг дьявольского бытия наряду
с Царством Божьим.
Что скрываться перед собою? Мне тяжело и страшно. Страшно этой темноты, страшно того, что нельзя защищаться. Когда я подумаю: вот сейчас ворвутся сюда эти
люди — безумный ужас овладевает мною, и я не могу
примириться с мыслью: да как это возможно?! За что?
Но когда он почувствовал стыд, он возмутился. Чего стыдиться? Что он сделал плохого и как же ему жить? Ведь все, что случилось
с Варварой Васильевной, до безобразия болезненно и ненормально.
Люди остаются
людьми, и нужно
примириться с этим. Он — обыкновенный, серенький
человек и, в качестве такового, все-таки имеет право на жизнь, на счастье и на маленькую, неопасную работу.
Приехал дедушка Магомет из аула, примчались Бэлла
с мужем на своих горных скакунах, и дом огласился веселыми звуками их голосов и смеха. Только двое
людей не принимали участия в общем веселье. Бабушка, которая не могла
примириться с мыслью о пропаже драгоценностей, и князек Юлико, захваченный недугом, от которого он таял не по дням, а по часам, приводя этим бабушку в новое волнение.
Истоком этого атеизма было сострадание к
людям, невозможность
примириться с идеей Бога в виду непомерного зла и страданий жизни.
Если бы боги сотворили
людей без ощущения боли, очень скоро
люди бы стали просить о ней; женщины без родовых болей рожали бы детей в таких условиях, при которых редкие бы оставались живыми, дети и молодежь перепортили бы себе все тела, а взрослые
люди никогда не знали бы ни заблуждений других, прежде живших и теперь живущих
людей, ни, главное, своих заблуждений, — не знали бы что им надо делать в этой жизни, не имели бы разумной цели деятельности, никогда не могли бы
примириться с мыслью о предстоящей плотской смерти и не имели бы любви.