Особенно изобретательны в этом отношении симулянты; они
прикладывают к телу раскаленные пятаки, нарочно отмораживают себе ноги, употребляют какой-то кавказский порошок, который, будучи всыпан в небольшую рану или даже ссадину, производит язву грязную, с гнилостным распадом; один всыпал себе в уретру нюхательного табаку и т. д.
Неточные совпадения
— Послушай, Казбич, — говорил, ласкаясь
к нему, Азамат, — ты добрый человек, ты храбрый джигит, а мой отец боится русских и не пускает меня в горы; отдай мне свою лошадь, и я сделаю все, что ты хочешь, украду для тебя у отца лучшую его винтовку или шашку, что только пожелаешь, — а шашка его настоящая гурда [Гурда — сорт стали, название лучших кавказских клинков.]
приложи лезвием
к руке, сама в
тело вопьется; а кольчуга — такая, как твоя, нипочем.
Она даже вздрогнула, руки ее безжизненно сползли с плеч. Подняв
к огню лампы маленькую и похожую на цветок с длинным стеблем рюмку, она полюбовалась ядовито зеленым цветом ликера, выпила его и закашлялась, содрогаясь всем
телом,
приложив платок ко рту.
— А потом я нашел в тех фейверках едкую землю; такая, что чуть ее
к телу приложишь, сейчас она страшно
тело палит.
Приложив руки
к груди, едва переводя дух и вздрагивая всем
телом, Дуня направилась
к огороду, чтобы там на свободе выплакать свое горе; но совладать с горем без привычки — дело мудреное! Слезы и рыдания захватили ее еще на половине дороги.
— Я — не один… нас много таких, загнанных судьбой, разбитых и больных людей… Мы — несчастнее вас, потому что слабее и
телом и духом, но мы сильнее вас, ибо вооружены знанием… которое нам некуда
приложить… Мы все с радостью готовы прийти
к вам и отдать вам себя, помочь вам жить… больше нам нечего делать! Без вас мы — без почвы, вы без нас — без света! Товарищи! Мы судьбой самою созданы для того, чтоб дополнять друг друга!
— Что так болит у Иуды? Кто
приложил огонь
к его
телу? Он сына своего отдает собакам! Он дочь свою отдает разбойникам на поругание, невесту свою — на непотребство. Но разве не нежное сердце у Иуды? Уйди, Фома, уйди, глупый. Пусть один останется сильный, смелый, прекрасный Иуда!
Они переворачивают девочку на спину и на живот, слушают что-то,
приложив ухо
к телу, оттягивают вниз нижнее веко и смотрят.
Он
приложил дуло
к виску. Прикосновение металла
к телу заставило его вздрогнуть. Он почувствовал, что рука его трясется. Он отнял пистолет от виска и направил его в рот.
Но хотя уже
к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая-то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили,
прикладывали фитили; и ядра также быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое
тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле Того, Кто руководит людьми и мирами.