Неточные совпадения
А
придем из церкви, сядем
за какую-нибудь работу, больше по бархату
золотом, а странницы станут рассказывать, где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют.
Посмотрев Миньону и решившись еще раз
прийти ее посмотреть вечером, мы отправились обедать к «Яру». У меня был
золотой, и у Огарева около того же. Мы тогда еще были совершенные новички и потому, долго обдумывая, заказали ouka au shampagne, [уху на шампанском (фр.).] бутылку рейнвейна и какой-то крошечной дичи, в силу чего мы встали из-за обеда, ужасно дорогого, совершенно голодные и отправились опять смотреть Миньону.
Публика, метнувшаяся с дорожек парка, еще не успела
прийти в себя, как видит: на
золотом коне несется черный дьявол с пылающим факелом и
за ним — длинные дроги с черными дьяволами в медных шлемах… Черные дьяволы еще больше напугали народ… Грохот, пламя, дым…
Марья Дмитриевна появилась в сопровождении Гедеоновского; потом
пришла Марфа Тимофеевна с Лизой,
за ними
пришли остальные домочадцы; потом приехала и любительница музыки, Беленицына, маленькая, худенькая дама, с почти ребяческим, усталым и красивым личиком, в шумящем черном платье, с пестрым веером и толстыми
золотыми браслетами; приехал и муж ее, краснощекий, пухлый человек, с большими ногами и руками, с белыми ресницами и неподвижной улыбкой на толстых губах; в гостях жена никогда с ним не говорила, а дома, в минуты нежности, называла его своим поросеночком...
По картинкам, изображавшим Христа, по рассказам о нем она знала, что он, друг бедных, одевался просто, а в церквах, куда беднота
приходила к нему
за утешением, она видела его закованным в наглое
золото и шелк, брезгливо шелестевший при виде нищеты.
— А что, господа! — обращается он к гостям, — ведь это лучшенькое из всего, что мы испытали в жизни, и я всегда с благодарностью вспоминаю об этом времени. Что такое я теперь? — "Я знаю, что я ничего не знаю", — вот все, что я могу сказать о себе. Все мне прискучило, все мной испытано — и на дне всего оказалось — ничто! Nichts! А в то
золотое время земля под ногами горела, кровь кипела в жилах…
Придешь в Московский трактир:"Гаврило! селянки!" — Ах, что это
за селянка была! Маня, помнишь?
Я
пришел к той части машины, где на отлогом деревянном скате скоплялись шлихи и
золото. Два штейгера в серых пальто наблюдали
за работой машины; у стены, спрятавшись от дождя, сидел какой-то поденщик в одной рубахе и, вздрагивая всем телом, сосал коротенькую трубочку. Он постоянно сплевывал в сторону и сладко жмурил глаза.
Tante Grillade ввела Шерамура в свой arrière boutique, [задняя комната
за лавкой — франц.] что составляет своего рода «святая святых» еврейской скинии, и пригласила его всыпать там все
золото в комод, запереть и ключ взять с собою. Voyou положили пока не собирать. Tante сказала, что знает нечто лучшее, — и назначила Шерамуру
прийти к ней вечером, когда она будет свободна. Они вместе должны были обдумать, как лучше распорядиться таким богатством, которое в практичных руках нечто значило.
— Новый-то — он старый. Моим подручным был. Ах, какой пекарь!
Золото! Но тоже пьяница, и-их! Только он запоем тянет… Вот он
придет, возьмется
за работу и месяца три-четыре учнет ломить, как медведь! Сна, покоя не знает,
за ценой не стоит. Работает и поет! Так он, братец ты мой, поет, что даже слушать невозможно — тягостно делается на сердце. Поет, поет, потом учнет снова пить!
Г-жа Мендель вошла в комнату на цыпочках, и мне казалось, что она озабочена и испугана. Я успел только поздороваться с Симхой, как
пришел доктор. Это был маленький человечек в
золотых очках, с подпрыгивающей, будто танцующей походкой. Он спросил о здоровьи развязно, с той деланной свободой, какой доктора стараются внести в комнату больного уверенность и бодрость. Но маленькие глазки
за золотыми очками бегали вопросительно и тревожно… Вообще в доме Менделей чувствовалась тревога и напряжение…
— Не клад, а песок
золотой в земле рассыпан лежит, — шептал Алексей. — Мне показывали… Стуколов этот показывал, что с Патапом Максимычем поехал…
За тем они в Ветлугу поехали… Не проговорись только, Христа ради, не погуби… Вот и думаю я — не пойти ли мне на Ветлугу… Накопавши
золота,
пришел бы я к Патапу Максимычу свататься…
А масленник сказал: «Это неправда. Мясник
пришел ко мне покупать масло. Когда я налил ему полный кувшин, он просил меня разменять ему
золотой. Я достал деньги и положил их на лавку, а он взял их и хотел бежать. Я поймал его
за руку и привел сюда».
— Поэт является голосом парода, и его задача — в том, чтобы в каждый момент отображать этот его голос. Я категорически утверждаю, — говорил он, — что в первые месяцы войны глаза народа с восторгом и надеждою были обращены на Николая, и для того момента я был совершенно прав, воспевая ему дифирамбы. А что будто бы царь
прислал мне
за эти стихи
золотое перо, то это неправда, — прибавил он.
Ты будешь в тумане сладостно грезить до самого утра, а утром чуть свет я сама
приду за тобою к дверям Милия, ты передашь мне
золото и я побегу выкупить из неволи Фалалея, а ты пойдешь к морю, погрузишься вся в его волны, и, освеженная,
придешь домой, встретишься с мужем и любовные мечты прошлой ночи станут для вас действительностью.