Неточные совпадения
Подходя
к перевозу, мы остановились посмотреть прелюбопытную машину, которая качала из бассейна воду вверх на террасы для орошения полей. Это — длинная, движущаяся на своей оси лестница, ступеньки которой загребали воду и тащили вверх. Машину
приводила в движение корова, ходя по
вороту кругом. Здесь, как в Японии, говядину не едят: недостало бы мест для пастбищ; скота держат столько, сколько нужно для работы, от этого и коровы не избавлены от ярма.
Наконец заметил он, что начало смеркаться; он встал и пошел искать дороги домой, но еще долго блуждал по незнакомому лесу, пока не попал на тропинку, которая и
привела его прямо
к воротам его дома.
Каждый раз, когда она с пестрой ватагой гостей уходила за
ворота, дом точно в землю погружался, везде становилось тихо, тревожно-скучно. Старой гусыней плавала по комнатам бабушка,
приводя всё в порядок, дед стоял, прижавшись спиной
к теплым изразцам печи, и говорил сам себе...
Князь бесновался, бесновался, наконец один раз, грозный и мрачный как градовая туча, вышел из дома, взял за
ворот зипуна первого попавшегося ему навстречу мужика, молча
привел его в дом, молча же поставил его
к купели рядом со своей старшей дочерью и велел священнику крестить ребенка.
Он вышел, поймал в аласе [Аласа — прогалина, лужайка в лесу.] старого лысанку,
привел его за гриву
к саням и стал запрягать. Вскоре лысанка вынес своего хозяина за
ворота. Тут он остановился и, повернув голову, вопросительно поглядел на погруженного в задумчивость Макара. Тогда Макар дернул левою вожжой и направил коня на край слободы.
Тогда вечером приехал купец,
привез из лавки фунт конфет в полтинник, она с ним сидит, а я вызвал из кухни Лукерью и велел сходить
к ней, шепнуть, что я у
ворот и желаю ей что-то сказать в самом неотложном виде.
В то время как он подходил
к своему прежнему дому, из скрипучих
ворот вышла матка с жеребенком, старый мерин чалый и третьяк. Старый чалый был весь в ту матку, которую Корней за год до своего ухода
привел с ярмонки.
На другое утро
к воротам майорского домика прискакал казак и
привез Петру Петровичу повестку из губернаторской канцелярии.
Лиза не отвечала. Ее занимал шарабан, подъехавший
к воротам дачи vis-а-vis… Какая миленькая лошадка
привезла этот шарабан! Среднего роста, небольшая, грациозная… В шарабане сидел какой-то господин в цилиндре. На коленях его, болтая ручонками, заседал ребенок лет трех, по-видимому мальчишка… Он болтал ручонками и покрикивал от восторга…
— Мерзавка, бесстыдница, — сказала она ей. — Слышать ничего не хочу! — Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в
ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав
привести этих людей
к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда негодное оружие пьяному сброду, то поднимал образà, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на 136 подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и
приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г-жу Обер-Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт-директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтоб отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека, и сам уезжал в задние
ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по-французски стихи о своем участии в этом деле, [Je suis né Tartare. Je voulus être Romain. Les Français m’appelèrent barbare. Les Russes — Georges Dandin.
Влетает, стало быть, карабахский конь, верный товарищ,
к князю Удалу на широкий двор, заливисто ржет, серебряной подковой о кремень чешет:
привез дорогого гостя, примайте! А пир, хочь час и поздний, в полном разгаре. Бросились гости навстречу, князь Удал с крыльца поспешает, широкие рукава закинул… Тамара на крыше белую ручку
к вороту прижала, — не след княжеской невесте
к жениху первой бежать, не такого она воспитания.