Неточные совпадения
Пара серых лошадей бежала уже далеко, а за ними,
по снегу, катился кучер; одна из рыжих, неестественно вытянув
шею, шла на трех ногах и хрипела, а вместо четвертой в снег упиралась толстая струя крови; другая лошадь скакала вслед серым, — ездок обнимал ее за
шею и кричал; когда она задела
боком за столб для афиш, ездок свалился с нее, а она, прижимаясь к столбу, скрипуче заржала.
Когда он и Лютов вышли в столовую, Маракуев уже лежал, вытянувшись на диване, голый, а Макаров, засучив рукава, покрякивая, массировал ему грудь, живот,
бока. Осторожно поворачивая
шею, перекатывая
по кожаной подушке влажную голову, Маракуев говорил, откашливаясь, бессвязно и негромко, как в бреду...
Невдалеке от нас на поверхности спокойной воды вдруг появился какой-то предмет. Это оказалась голова выдры, которую крестьяне в России называют «порешней». Она имеет длинное тело (1 м 20 см), длинный хвост (40 см) и короткие ноги, круглую голову с выразительными черными глазами, темно-бурую блестящую шерсть на спине и с
боков и серебристо-серую на нижней стороне
шеи и на брюхе. Когда животное двигается
по суше, оно сближает передние и задние ноги, отчего тело его выгибается дугою кверху.
С первого же взгляда я узнал маньчжурскую пантеру, называемую местными жителями барсом. Этот великолепный представитель кошачьих был из числа крупных. Длина его тела от носа до корня хвоста равнялась 1,4 м. Шкура пантеры, ржаво-желтая
по бокам и на спине и белая на брюхе, была покрыта черными пятнами, причем пятна эти располагались рядами, как полосы у тигра. С
боков, на лапах и на голове они были сплошные и мелкие, а на
шее, спине и хвосте — крупные, кольцевые.
Вот точное описание с натуры петушка курахтана, хотя описываемый далеко не так красив, как другие, но зато довольно редок
по белизне своей гривы: нос длиною в полвершка, обыкновенного рогового цвета; глаза небольшие, темные; головка желтовато-серо-пестрая; с самого затылка начинается уже грива из белых, длинных и довольно твердых в основании перьев, которые лежат
по бокам и
по всей нижней части
шеи до самой хлупи; на верхней же стороне
шеи, отступя пальца на два от головы, уже идут обыкновенные, серенькие коротенькие перья; вся хлупь
по светло-желтоватому полю покрыта черными крупными пятнами и крапинами; спина серая с темно-коричневыми продольными пестринами, крылья сверху темные, а подбой их белый
по краям и пепельный под плечными суставами; в коротеньком хвосте перышки разных цветов: белые с пятнышками, серые и светло-коричневые; ножки светло-бланжевые.
Но и все его движения исполнены прелести: начнет ли он пить и, зачерпнув носом воды, поднимет голову вверх и вытянет
шею; начнет ли купаться, нырять и плескаться своими могучими крыльями, далеко разбрасывая брызги воды, скатывающейся с его пушистого тела; начнет ли потом охорашиваться, легко и свободно закинув дугою назад свою белоснежную
шею, поправляя и чистя носом на спине,
боках и в хвосте смятые или замаранные перья; распустит ли крыло
по воздуху, как будто длинный косой парус, и начнет также носом перебирать в нем каждое перо, проветривая и суша его на солнце, — все живописно и великолепно в нем.
Прелестные русые кудри вились и густыми локонами падали на плечи, открывая только с
боков античную белую
шею;
по лицу проступал легкий пушок, обозначалась небольшая раздваивающаяся бородка, и над верхней губою вились тоненькие усики.
Я машинально подал ему поводья. Он вскочил на Электрика… прозябший конь взвился на дыбы и прыгнул вперед на полторы сажени… но скоро отец укротил его; он вонзил ему шпоры в
бока и ударил его кулаком
по шее… «Эх, хлыста нету», — пробормотал он.
Посредине в кресле сидел председатель — подполковник Мигунов, толстый, надменный человек, без
шеи, с поднятыми вверх круглыми плечами;
по бокам от него — подполковники: Рафальский и Лех, дальше с правой стороны — капитаны Осадчий и Петерсон, а с левой — капитан Дювернуа и штабс-капитан Дорошенко, полковой казначей.
Дернов. Нет, уж это тово… я чаю не пил, так вы эти закуски-то до завтрева оставьте… Я этого Боброва
по шеям вытолкаю, я ему
бока переломаю… да что тут? я и тебя, слякоть ты этакая, так отделаю, что ты… (Воодушевляясь.) Да ты что думаешь? ты что думаешь? я молчать буду?..
Они стояли к нему
боком. В отце он не открыл ничего особенного. Белая блуза, нанковые панталоны и низенькая шляпа с большими полями, подбитыми зеленым плюшем. Но зато дочь! как грациозно оперлась она на руку старика! Ветер
по временам отвевал то локон от ее лица, как будто нарочно, чтобы показать Александру прекрасный профиль и белую
шею, то приподнимал шелковую мантилью и выказывал стройную талию, то заигрывал с платьем и открывал маленькую ножку. Она задумчиво смотрела на воду.
Но горцы прежде казаков взялись за оружие и били казаков из пистолетов и рубили их шашками. Назаров висел на
шее носившей его вокруг товарищей испуганной лошади. Под Игнатовым упала лошадь, придавив ему ногу. Двое горцев, выхватив шашки, не слезая, полосовали его
по голове и рукам. Петраков бросился было к товарищу, но тут же два выстрела, один в спину, другой в
бок, сожгли его, и он, как мешок, кувырнулся с лошади.
Она то и дело появлялась в комнате. Ее лицо сияло счастьем, и глаза с восторгом осматривали черную фигуру Тараса, одетого в такой особенный, толстый сюртук с карманами на
боках и с большими пуговицами. Она ходила на цыпочках и как-то все вытягивала
шею по направлению к брату. Фома вопросительно поглядывал на нее, но она его не замечала, пробегая мимо двери с тарелками и бутылками в руках.
— Так, ты человек!.. Ну, вот я тебе хочу сказать: бить ты ее бей, если без этого не можешь, но бей осторожно: помни, что можешь повредить ее здоровью или здоровью ребенка. Никогда вообще не следует бить беременных женщин
по животу,
по груди и
бокам — бей
по шее или возьми веревку и…
по мягким местам…
Вавило ударил левой рукой «под душу» Симе и сжал его
шею всеми десятью пальцами; пальцы сжимались всё крепче, под ними хрустели хрящи, руки Симы повисли вдоль тела и шарили
по бокам, точно отыскивая карманы.
Перед ним стоял высокий человек в красной рубахе, пустые рукава которой свободно болтались
по бокам, ниспадая с плеч. Клинообразная русая борода удлиняла бледное, испитое лицо с лихорадочно блестевшими серыми глазами; длинная
шея с изогнутым и вытянувшимся вперёд кадыком придавала этой странной фигуре что-то журавлиное. На ногах у него были валенки и плисовые шаровары, вытертые на коленях. Ему было, наверное, лет под пятьдесят, но глаза молодили его. Он смерил Тихона Павловича взглядом.
То же движение поталкивало меня и сани; тот же Игнашка сидел
боком и похлопывал ногами; та же пристяжная, вытянув
шею и невысоко поднимая ноги, рысью бежала
по глубокому снегу, кисточка подпрыгивала на шлее и хлесталась о брюхо лошади.
Лошадь буланая и маленькая, с красивой
шеей и с коротким хвостом, шла не прямо, а как-то
боком и выделывала ногами маленькие, плясовые движения, как будто ее били хлыстом
по ногам.
— Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашеи выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и,
по разрешению папы, в воскресенье
по канве
шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по-русски бы обломать
бока, вся бы дурь соскочила!