Неточные совпадения
Душевные движенья и чувства, которые дотоле как будто кто-то удерживал тяжкою уздою, теперь
почувствовали себя освобожденными, на воле и уже хотели излиться в неукротимые
потоки слов, как вдруг красавица, оборотясь к татарке, беспокойно спросила...
И все-таки
чувствовал, что где-то глубоко в нем застыло убеждение, что Лидия создана для особенной жизни и любви. Разбираться в чувстве к ней очень мешал широкий
поток впечатлений, —
поток, в котором Самгин кружился безвольно и все быстрее.
Он мог бы одинаково свободно и с равной силой повторить любую мысль, каждую фразу, сказанную любым человеком, но он
чувствовал, что весь
поток этих мыслей требует ограничения в единую норму, включения в берега, в русло.
Самгин
чувствовал себя в
потоке мелких мыслей, они проносились, как пыльный ветер по комнате, в которой открыты окна и двери. Он подумал, что лицо Марины мало подвижно, яркие губы ее улыбаются всегда снисходительно и насмешливо; главное в этом лице — игра бровей, она поднимает и опускает их, то — обе сразу, то — одну правую, и тогда левый глаз ее блестит хитро. То, что говорит Марина, не так заразительно, как мотив: почему она так говорит?
Он молчал и в ужасе слушал ее слезы, не смея мешать им. Он не
чувствовал жалости ни к ней, ни к себе; он был сам жалок. Она опустилась в кресло и, прижав голову к платку, оперлась на стол и плакала горько. Слезы текли не как мгновенно вырвавшаяся жаркая струя, от внезапной и временной боли, как тогда в парке, а изливались безотрадно, холодными
потоками, как осенний дождь, беспощадно поливающий нивы.
У него не ставало терпения купаться в этой возне, суете, в черновой работе, терпеливо и мучительно укладывать силы в приготовление к тому праздничному моменту, когда человечество
почувствует, что оно готово, что достигло своего апогея, когда настал бы и понесся в вечность, как река, один безошибочный, на вечные времена установившийся
поток жизни.
И природа наша так же: в палящем дне на севере вы уже
чувствуете удушливое дыхание земли, предвещающее к ночи грозу,
потоки дождя и перемену надолго.
Вопрос за вопросом, возражение за возражением неслись со скамей к кафедре. Протоиерей исчерпал все тексты и,
чувствуя, что они не останавливают
потока возражений, прибег к последнему аргументу. Он сделал суровое лицо, подвинул к себе журнал, давая понять, что считает беседу конченной, и сказал...
В теплом
потоке беседы страх ее растаял, теперь она
чувствовала себя так, как в тот день, когда отец ее сурово сказал ей...
Суматоха на пароходе росла, и Фома при виде этих озлобленных, растерявшихся, обиженных им людей
чувствовал себя сказочным богатырем, избивающим чудовищ. Они суетились, размахивали руками, говорили что-то друг другу — одни красные от гнева, другие бледные, все одинаково бессильные остановить
поток его издевательств над ними.
Больной
чувствовал, что из цветка длинными, похожими на змей, ползучими
потоками извивается зло; они опутывали его, сжимали и сдавливали члены и пропитывали все тело своим ужасным содержанием.
Здесь печали было так много, что Назаров
чувствовал, как она, точно осенний туман, обнимает всё его тело, всасывается в грудь, теснит сердце, холодно сжимая его, тает в груди, поднимается к горлу
потоком слёз и душит.
Но и для нас проходит время надгробных речей по России, и мы говорим с вами: «В этой мысли таится искра жизни». Вы угадали ее, эту искру, силою вашей любви; но мы, мы ее видим, мы ее
чувствуем. Эту искру не потушат ни
потоки крови, ни сибирские льды, ни духота рудников и тюрем. Пусть разгорается она под золою! Холодное, мертвящее дуновение, которым веет от Европы, может ее погасить.
Сквозь царьградские окна в хоромную сень
Смотрят светлые звезды, дивяся,
Как по белым стенам богатырская тень
Ходит взад и вперед, подбочася.
Перед самой зарей утомился
Поток,
Под собой уже резвых не
чувствует ног,
На мостницы как сноп упадает,
На полтысячи лет засыпает.
Купи самой черной краски, возьми самую большую кисть и широкой чертой раздели мою жизнь на вчера и сегодня. Возьми жезл Моисея и раздели текучее время, как
поток, осуши дно времени — лишь тогда ты
почувствуешь мое сегодня.
Я развращен был в душе, с вожделением смотрел на красивых женщин, которых встречал на улицах, с замиранием сердца думал, — какое бы это было невообразимое наслаждение обнимать их, жадно и бесстыдно ласкать. Но весь этот мутный душевный
поток несся мимо образов трех любимых девушек, и ни одна брызг а не попадала на них из этого
потока. И чем грязнее я себя
чувствовал в душе, тем чище и возвышеннее было мое чувство к ним.
И опять полился
поток суровых обличений. И вдруг я опять
почувствовал, как кругом жарко, душно и тоскливо… Солнце жгло без пощады и отдыха; нечем было дышать, воздух был горячий и влажный, как в бане; ласточки низко носились над степью, задевая крыльями желтую траву. Никитин уже исчез из виду. Вдали, на дороге, длинною полосою золотилась пыль, в пыли двигался обоз с углем. Волы ступали, устало помахивая светло-серыми головами, хохлы-погонщики, понурившись, шли рядом. Все изнемогало от жары…