Неточные совпадения
Он проехал, не глядя
на солдат, рассеянных по
улице, — за ним, подпрыгивая в седлах, снова
потянулись казаки; один из последних, бородатый, покачнулся в седле, выхватил из-под мышки солдата узелок, и узелок превратился в толстую змею мехового боа; солдат взмахнул винтовкой, но бородатый казак и еще двое заставили лошадей своих прыгать, вертеться, — солдаты рассыпались, прижались к стенам домов.
— Не вам одним так, — отвечала своим разбитым голоском Калистратова, дружески пожав его руку, и Розанов
потянулся по пустым
улицам Сокольников
на свою квартиру.
За мостом
потянулась еврейская
улица с магазинами, лавками, лавчонками, столами евреев-менял, сидящих под зонтами
на тротуарах, и с навесами калачниц.
И начнется у них тут целодневное метание из
улицы в
улицу, с бульвара
на бульвар, и
потянется тот неясный замоскворецкий разговор, в котором ни одно слово не произносится в прямом смысле и ни одна мысль не может быть усвоена без помощи образа…
За мостом он пошел все прямо по
улицам Бруклина. Он ждал, что за рекой кончится этот проклятый город и начнутся поля, но ему пришлось итти часа три, пока, наконец, дома стали меньше и между ними,
на больших расстояниях,
потянулись деревья.
Навстречу саням
потянулись белые домики местечка, соломенные крыши и низкие плетни, из-за которых свешивались
на улицу белые, облепленные снегом деревья. В тонком свете месяца, в отзывчивой морозной тишине, в безмолвии спящих домов была все та же новая для Цирельмана, грозная, стерегущая жизнь.
Но вот начинается и вылазка: из дверей одной избы выглянул
на улицу зипун и стал-стоит
на ветре; через минуту из другой двери высунулась нахлобученная шапка и тоже застыла
на месте; еще минута, и они увидали друг друга и поплыли, сошлись, вздохнули и, не сказав между собою ни слова,
потянулись, кряхтя и почесываясь, к господскому дому,
на темном фасе которого, то там, то здесь, освещенные окна сияли как огненные раны.
Ужасная процессия
потянулась по набережной, по Великой
улице, к Москворецкому мосту. Толпы народа начали сноваться вслед за ней. Казалось, надо бы ожидать, что чернь присоединит свои оскорбления к тем, которыми татаре угощали свою несчастную жертву; напротив, русские, смотря
на молодость, красоту, благородный вид Антона, слыша, что он готовился принять русский закон, жалели о нем и бранили татар, многие женщины плакали.