Неточные совпадения
Боже сохрани! Проститься, уехать в город, на
новую квартиру!
Потянулась бы
за этим длинная ночь, скучное завтра, невыносимое послезавтра и ряд дней все бледнее, бледнее…
Оказалось, что грамотных было больше 20 человек. Англичанин вынул из ручного мешка несколько переплетенных
Новых Заветов, и мускулистые руки с крепкими черными ногтями из-за посконных рукавов
потянулись к нему, отталкивая друг друга. Он роздал в этой камере два Евангелия и пошел в следующую.
Мне и действительно ничего больше не оставалось, как уйти. Но вдруг мне пришло в голову попытать последнее средство, чтобы хоть немного смягчить суровую старуху. Я вынул из кармана
новый серебряный четвертак и протянул его Мануйлихе. Я не ошибся: при виде денег старуха зашевелилась, глаза ее раскрылись еще больше, и она
потянулась за монетой своими скрюченными, узловатыми, дрожащими пальцами.
Считалось их в эту затишную пору всего семеро: они трое, Федот, никуда не пожелавший идти со своим кашлем, Кузька Жучок, Еремей и
новый — кривой на один глаз, неумный и скучный парень, бывший заводской, по кличке Слепень. Еремей было ушел,
потянувшись за всеми, но дня через три вернулся с проклятьями и матерной руганью.
А под вечер того же дня по дороге из города опять послышался колокольчик. День был не почтовый: значит, ехало начальство. Зачем? Этот вопрос всегда вызывал в слободе некоторую тревогу. Природные слобожане ждали какой-нибудь
новой раскладки, татары в несколько саней
потянулись зачем-то к лесу, верховой якут поскакал
за старостой… Через полчаса вся слобода была готова к приему начальства…
Навстречу саням
потянулись белые домики местечка, соломенные крыши и низкие плетни, из-за которых свешивались на улицу белые, облепленные снегом деревья. В тонком свете месяца, в отзывчивой морозной тишине, в безмолвии спящих домов была все та же
новая для Цирельмана, грозная, стерегущая жизнь.
В десять часов директор обыкновенно читал газеты. И на этот раз он не изменил своей привычке. Оставив писание, он встал,
потянулся, разлегся на кушетке и принялся
за газеты. Взяв в руки «
Новое время», он презрительно усмехнулся, пробежал глазами по передовой и, не дочитав до конца, бросил.