Неточные совпадения
И точно, дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался под ногами, в других превращался в лед от действия солнечных лучей и ночных морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади падали; налево зияла глубокая расселина, где катился
поток, то скрываясь под ледяной корою, то с пеною прыгая по
черным камням.
Какая-то сила вытолкнула из домов на улицу разнообразнейших людей, — они двигались не по-московски быстро, бойко, останавливались, собирались группами, кого-то слушали, спорили, аплодировали, гуляли по бульварам, и можно было думать, что они ждут праздника. Самгин смотрел на них, хмурился, думал о легкомыслии людей и о наивности тех, кто пытался внушить им разумное отношение к жизни. По ночам пред ним опять вставала картина белой земли в красных пятнах пожаров,
черные потоки крестьян.
За окном медленно плыл
черный поток леса, в небе полыхали зарницы.
Толпы людей передвигались внизу, как
черные потоки, а вверху было еще более
черное небо.
В полдень — снова гудок; отваливались
черные губы ворот, открывая глубокую дыру, завод тошнило пережеванными людями,
черным потоком они изливались на улицу, белый мохнатый ветер летал вдоль улицы, гоняя и раскидывая людей по домам.
Мы вышли в экскурсию после обеда и, подойдя к горе, стали подыматься по глинистым обвалам, взрытым лопатами жителей и весенними
потоками. Обвалы обнажали склоны горы, и кое-где из глины виднелись высунувшиеся наружу белые, истлевшие кости. В одном месте деревянный гроб выставлялся истлевшим углом, в другом — скалил зубы человеческий череп, уставясь на нас
черными впадинами глаз.
Пошли окуровские дожди, вытеснили воздух, завесили синие дали мокрыми туманами, побежали меж холмов холодные
потоки, разрывая ямы в овраги, на улицах разлились мутные лужи, усеянные серыми пузырями, заплакали окна домов,
почернели деревья, — захлебнулась земля водой.
Вода и льдины ходили уже поверх кустов ивняка, покрывающих дальний плоский берег; там кое-где показывались еще ветлы: верхняя часть дуплистых стволов и приподнятые кверху голые сучья принимали издали вид
черных безобразных голов, у которых от страха стали дыбом волосы; огромные глыбы льда, уносившие иногда на поверхности своей целый участок зимней дороги, стремились с быстротою щепки, брошенной в
поток; доски, стоги сена, зимовавшие на реке и которых не успели перевезти на берег, бревна, столетние деревья, оторванные от почвы и приподнятые льдинами так, что наружу выглядывали только косматые корни, появлялись беспрестанно между икрами [Льдинами.
Толпа вылилась на площадь
потоком масла и как-то сразу образовала круг, и вот эта женщина —
черная, как облачная ночь, — вдруг вся, как бы поднявшись на воздух, поплыла ко Христу, а подойдя почти вплоть к нему, остановилась, сбросила капюшон с головы, и облаком опустился плащ к ногам ее.
Мельников, точно
чёрный камень, вдвинулся в толпу людей, и она скрыла его в своём пёстром
потоке.
Артамонов старший тряхнул головою, слова, как мухи, мешали ему думать о чём-то важном; он отошёл в сторону, стал шагать по тротуару медленнее, пропуская мимо себя
поток людей, необыкновенно
чёрный в этот день, на пышном, чистом снегу. Люди шли, шли и дышали паром, точно кипящие самовары.
Наконец
поток мой иссяк, и застенчивым движением я вынул из кармана справочник в красном переплете с золотыми буквами. Верный друг мой, с которым я не расставался на первых шагах моего трудного пути. Сколько раз он выручал меня, когда проклятые рецептурные вопросы разверзали
черную пропасть передо мной! Я украдкой, в то время как пациент одевался, перелистывал странички и нашел то, что мне было нужно.
Вечером он ушел куда-то, а часов в одиннадцать я услышал на улице выстрел, — он хлопнул где-то близко. Выскочив во тьму, под дождь, я увидел, что Михаил Антонович идет к воротам, обходя
потоки воды неторопливо и тщательно, большой,
черный.
— Бежит кто-то сюда! — тихо шепчет Иван. Смотрю под гору — вверх по ней тени густо ползут, небо облачно, месяц на ущербе то появится, то исчезнет в облаках, вся земля вокруг движется, и от этого бесшумного движения ещё более тошно и боязно мне. Слежу, как льются по земле
потоки теней, покрывая заросли и душу мою
чёрными покровами. Мелькает в кустах чья-то голова, прыгая между ветвей, как мяч.
Разноцветными блестящими гроздьями они подымались и плавали над головами прохожих, запрудивших
черным кипящим
потоком тротуары, и в их движениях — то стремительных, то ленивых — было что-то весеннее и детски радостное.
Но столько очарования озолотило лицо ее в эту минуту, таким страстным
потоком чувства, такой невыносимой, неслыханной красотою задрожала каждая линия, каждый мускул его, что разом угасла
черная дума и замолкла чистая грусть в груди Ордынова.
«Феодал! — закричал на него патриот, —
Знай, что только в народе спасенье!»
Но
Поток говорит: «Я ведь тоже народ,
Так за что ж для меня исключенье?»
Но к нему патриот: «Ты народ, да не тот!
Править Русью призван только
черный народ!
То по старой системе всяк равен,
А по нашей лишь он полноправен...
Купи самой
черной краски, возьми самую большую кисть и широкой чертой раздели мою жизнь на вчера и сегодня. Возьми жезл Моисея и раздели текучее время, как
поток, осуши дно времени — лишь тогда ты почувствуешь мое сегодня.
И вот она разразилась… Золотые змеи забегали по
черным облакам, гром гремел так, что, казалось, сотрясались горы, и целый
поток дождя лился на почву, делая ее мягкой и скользкой…
Иду в
черном потоке расходящихся богомольцев.
Зато иногда, — ох, редко, редко! — судьба бывала ко мне милостива. Я сталкивался с Конопацкими в гуще выходящего
потока, увильнуть никуда нельзя было. Екатерина Матвеевна, смеясь
черными глазами, заговаривала со мною. Катя, краснея, протягивала руку. И я шел с ними уж до самого их дома, и они приглашали зайти; я отнекивался, но в конце концов заходил. И уходил поздно вечером, пьяный от счастья, с запасом радости и мечтаний на многие недели.
Заревел гудок, работницы и рабочие восемью
черными потоками полились в распахнувшиеся калитки.
Река игриво раскидалась серебряною битью и образовала множество разнообразных мысов, луков и заливов; творческая кисть великого художника разбросала то зеленошелковые луга, то зеркальные озера, ненаглядные для своего неба, то гряды или пышные букеты дерев, то мрачный бор, который укрепился на высоте зубчатой стеной, или робко сошел с горы уступами, или излился вниз
черным потоком.
Тучи вились и развивались
черными клубами; наконец они слились в темную массу, оболочившую небо, начали спускаться на землю грядами — и воды Невы отразили их, превратясь в мутный
поток.
И всю, казалось, темноту, молчаливым и широким
потоком вливавшуюся в окна, впитали в себя
черный гроб и
черный священник: так черен был немой гроб, так черен был этот высокий, холодный и строгий человек.
Текут трамваи непрерывнейшим
потоком, нельзя сосчитать их зеленых и красных фонарей, заходящих друг за друга, автомобили множеством парных лучистых глаз своих точно выметают гладкую мостовую, на
черном небе вспыхивают транспаранты, а толпы людей движутся, шумят, идут, плетутся извозчичьи кони (кто-то едет в гости!), скачут рысаки… нет, не мне описать это сверхъестественное зрелище!