Неточные совпадения
Она тотчас пришла. В сером платье без талии, очень высокая и тонкая, в пышной
шапке коротко остриженных волос, она была значительно моложе того, как показалась на улице. Но капризное лицо ее все-таки сильно изменилось, на нем застыла какая-то благочестивая мина, и это делало Лидию похожей на английскую гувернантку, девицу, которая уже
потеряла надежду выйти замуж. Она села на кровать в ногах мужа, взяла рецепт из его рук, сказав...
Он сказал адрес, сунул в руку Самгина какие-то листочки, поправил
шапку и, махнув рукою, пошел назад, держа голову так неподвижно, как будто боялся
потерять ее.
— Ф-фа! — произнес Лютов, пошатнувшись и крепко прищурив глаза, но в то же время хватая со стола бутылку. — Это… случай! Ей-богу — дешево отделались!
Шапку я
потерял, — украли, конечно! По затылку получил, ну — не очень.
Хорошо знакомое пухлое, широкое лицо неузнаваемо, оплыло, щеки,
потеряв жир, обвисли, точно у бульдога, и сходство лица с мордой собаки увеличивалось шерстью на щеках, на шее, оскаленными зубами; растрепанные волосы торчали на голове клочьями, точно изорванная
шапка.
Тут приятели побрались за
шапки, и пошло лобызание; наш Голопупенков сын, однако ж, не
теряя времени, решился в ту же минуту осадить нового своего знакомого.
Когда я принес большой медный чайник кипятку, в лавке оказались гости: старичок Лукиан, весело улыбавшийся, а за дверью, в темном уголке, сидел новый человек, одетый в теплое пальто и высокие валяные сапоги, подпоясанный зеленым кушаком, в
шапке, неловко надвинутой на брови. Лицо у него было неприметное, он казался тихим, скромным, был похож на приказчика, который только что
потерял место и очень удручен этим.
Когда наши путешественники
потеряли из виду отчину боярина Шалонского, Алексей, сняв
шапку, перекрестился.
— Подхожу я к нему потихоньку, а он думает, что это медведь, да как бросится от меня бежать —
шапку даже
потерял, так без
шапки и летит, как поповский жеребец; кое-как я догнал его и привел к Карле, а он сидит на мертвом медведе да пред лесообъездчиками храбрость свою рассказывает. Я подошел к нему и говорю: «Слышал, мол, я, Карл Карлыч, как вы воркунов-то спутали…» [Воркунов-то спутали. — Воркуны — бубенчики; здесь в смысле сбежали, струсили.]
Вот вы подумайте себе, добрые люди, какую штуку устроил: рано поутру, еще и солнце только что думает всходить и коров еще не выгоняли, а он без
шапки, простоволосый, да без сапогов, босой, да весь расхристанный ввалился в избу ко вдове с молодою дочкой! Э, что там еще без
шапки: слава богу, что хоть чего другого не
потерял по дороге, тогда бы уж навеки бедных баб осрамил!.. Да еще и говорит: «А слава ж богу! Вот я и у вас».
Нужно было или принимать убийство, как святой факт, на все возражения и доводы приводя, подобно женщинам, одно непоколебимое: «нельзя же убивать детей», или же безнадежно запутываться в противоречиях, колебаться,
терять свою мысль, обмениваться ею с другими, как иногда пьяные обмениваются
шапками, и все же ни на йоту не подвигаться с места.
Воображает, что стоит ей только мизинцем шевельнуть — и земной шар рот разинет, человечество от радости
шапку потеряет…
Бойкие сидельцы, при появлении каждого прохожего, скинув
шапку и вытянув руку, будто загоняют цыплят, отряхнув свою масленую головку, остриженную в кружок, клохчут, лают, выпевают, вычитывают длинный список товаров, вертят калейдоскоп своих приветствий, встречают и провожают этим гамом, как докучливые шавки, пока
потеряют прохожего из виду.
Делать было Сидорке нечего; отыскал насилу
шапку свою, вытащил клячонку из снегу — с бедной пар так и валил — и поехал домой с недобрыми мыслями: затаю, дескать, хозяйке, что молитву
потерял.