Неточные совпадения
— Нешто вышел в сени, а то всё тут ходил. Этот самый, — сказал сторож, указывая
на сильно сложенного широкоплечего человека с курчавою бородой, который, не снимая бараньей шапки, быстро и легко взбегал наверх по стертым ступенькам каменной лестницы. Один из сходивших вниз с
портфелем худощавый чиновник, приостановившись, неодобрительно
посмотрел на ноги бегущего и потом вопросительно взглянул
на Облонского.
«Уши надрать мальчишке», — решил он. Ему, кстати, пора было идти в суд, он оделся, взял
портфель и через две-три минуты стоял перед мальчиком, удивленный и уже несколько охлажденный, —
на смуглом лице брюнета весело блестели странно знакомые голубые глаза. Мальчик стоял, опустив балалайку, держа ее за конец грифа и раскачивая, вблизи он оказался еще меньше ростом и тоньше. Так же, как солдаты, он
смотрел на Самгина вопросительно, ожидающе.
— Ну, не приду! — сказал он и, положив подбородок
на руки, стал
смотреть на нее. Она оставалась несколько времени без дела, потом вынула из стола
портфель, сняла с шеи маленький ключик и отперла, приготовляясь писать.
Он убаюкивался этою тихой жизнью, по временам записывая кое-что в роман: черту, сцену, лицо, записал бабушку, Марфеньку, Леонтья с женой, Савелья и Марину, потом
смотрел на Волгу,
на ее течение, слушал тишину и глядел
на сон этих рассыпанных по прибрежью сел и деревень, ловил в этом океане молчания какие-то одному ему слышимые звуки и шел играть и петь их, и упивался, прислушиваясь к созданным им мотивам, бросал их
на бумагу и прятал в
портфель, чтоб, «со временем», обработать — ведь времени много впереди, а дел у него нет.
Альфонс Богданыч улыбнулся. Да, улыбнулся в первый раз, улыбнулся спокойной улыбкой совсем независимого человека и так же спокойно
посмотрел прямо в глаза своему патрону… Ляховский был поражен этой дерзостью своего всенижайшего слуги и готов был разразиться целым потоком проклятий, но Альфонс Богданыч предупредил его одним жестом: он с прежним спокойствием раскрыл свой
портфель, порылся в бумагах и достал оттуда свеженькое объявление, отпечатанное
на листе почтовой бумаги большого формата.
— "А вот,
смотрите!" — вынул из
портфеля лист, а
на нем написано: цена 2 р. 50 к.
Она только что сейчас воротилась в избу, в которой оставались ее вещи
на лавке, подле самого того места, которое занял Степан Трофимович, — между прочим,
портфель,
на который, он помнил это, войдя,
посмотрел с любопытством, и не очень большой клеенчатый мешок.
Он порылся в
портфеле и извлек небольшой конверт,
на котором стояло мое имя.
Посмотрев на Дэзи, которая застенчиво и поспешно кивнула, я прочел письмо. Оно было в пять строчек: «Будьте счастливы. Я вспоминаю вас с признательностью и уважением. Биче Каваз».
— А на-те вот,
посмотрите… полюбуйтесь, — отвечал тот и вынул из
портфеля журналы Приказа, разорванные
на несколько клочков. — Ей-богу, служить с ним невозможно! — продолжал старик, только что не плача. — Прямо говорит: «Мошенники вы, взяточники!.. Кто, говорит, какой мерзавец писал доклад?» — «Помилуйте, говорю, писал сам бухгалтер». — «
На гауптвахту, говорит, его; уморю его там».
На гауптвахту велел вам идти
на три дня. Ступайте.
Бодростина
смотрела на него еще минуту, пока он нарочно долго копался, наклоняясь над своим
портфелем, и, наконец встав, подошла к нему и взяла его голову.
— И так далее, и так далее, — равнодушно прервал чтение король. — Достаточно, маркиз, закройте ваш
портфель. Так как же вы
смотрите на это, любезный Вандергуд?
Иван Ильич стоял среди закоптелой своей кухонки, скрестив
на груди руки, с презрительным лицом. Чадила коптилка. Люди во френчах и матросских бушлатах перетряхивали тюфяки, поднимали половицы, складывали в
портфель бумаги и письма. Прислонившись к плите, бледный Афанасий Ханов
смотрел, не принимая участия в обыске.
Частный поверенный проходил со своим
портфелем через сени, чтобы сесть в тарантас, и в это время жена Жмухина, бледная и, казалось, бледнее, чем вчера, заплаканная,
смотрела на него внимательно, не мигая, с наивным выражением, как у девочки, и было видно по ее скорбному лицу, что она завидует его свободе, — ах, с каким бы наслаждением она сама уехала отсюда! — и что ей нужно сказать ему что-то, должно быть, спросить совета насчет детей.
Проскудин быстро вынул часы,
посмотрел на них, издав звук неодобрения, после чего сел
на стул и стал разбираться в своем
портфеле.
Из избы,
на которую он
смотрел, действительно во время речи Денисова, показался генерал с
портфелем под мышкой.