Неточные совпадения
Вошел,
на рассвете,
на станцию, — за ночь вздремнул, изломан, глаза заспаны, — взял кофею;
смотрю — Марфа Петровна вдруг садится подле меня, в руках
колода карт: «Не загадать ли вам, Аркадий Иванович,
на дорогу-то?» А она мастерица гадать была.
— Ну, — говорил Захар в отчаянии, — ах ты, головушка! Что лежишь, как
колода? Ведь
на тебя
смотреть тошно. Поглядите, добрые люди!.. Тьфу!
Мало-помалу впечатление его изгладилось, и он опять с трепетом счастья
смотрел на Ольгу наедине, слушал, с подавленными слезами восторга, ее пение при всех и, приезжая домой, ложился, без ведома Ольги,
на диван, но ложился не спать, не лежать мертвой
колодой, а мечтать о ней, играть мысленно в счастье и волноваться, заглядывая в будущую перспективу своей домашней, мирной жизни, где будет сиять Ольга, — и все засияет около нее.
Филипп, с засученными рукавами рубашки, вытягивает колесом бадью из глубокого колодца, плеская светлую воду, выливает ее в дубовую
колоду, около которой в луже уже полощутся проснувшиеся утки; и я с удовольствием
смотрю на значительное, с окладистой бородой, лицо Филиппа и
на толстые жилы и мускулы, которые резко обозначаются
на его голых мощных руках, когда он делает какое-нибудь усилие.
Молодой профессор тасовал билеты, как
колоду карт, другой профессор, с звездой
на фраке,
смотрел на гимназиста, говорившего что-то очень скоро про Карла Великого, к каждому слову прибавляя «наконец», и третий, старичок в очках, опустив голову,
посмотрел на нас через очки и указал
на билеты.
Она
посмотрела на нас довольно весело; кроме подсвечника, пред нею
на столе находилось маленькое деревенское зеркальце, старая
колода карт, истрепанная книжка какого-то песенника и немецкая белая булочка, от которой было уже раз или два откушено.
Эмилия ничего не отвечала и, надув губы, вышла из комнаты вслед за мадам Фритче. Спустя минут десять она вернулась одна, без тетки, и когда Кузьма Васильевич снова принялся ее расспрашивать, она
посмотрела ему в лоб, сказала, что стыдно быть кавалеру любопытным (при этих словах лицо ее немного изменилось, словно потемнело) и, достав из ломберного стола
колоду старых карт, попросила его погадать
на ее счастье и
на червонного короля.
Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся
на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал
смотреть на руки Долохова, державшего
колоду.
«Петропавловского глуховского монастыря архимандрит Никифор доношением представил, что 749 г. июля 8-го дня, во время утренни, иеродиакон Гавриил Васильев, росту среднего, лица тараканковатого (sic), носа горбатого, продолговатого, волосов светло-русых, бородки рудой и небольшой, действует и спевает тенора; ходы спешной, речи пространной, очей серых, лет ему сроду как бы сорок, — с оного Петропавловского глуховского монастыря бежал, и показанного беглеца, иеродиакона Гавриила, накрепко
смотреть — не явился ли где, и буде явится, то его, поймав и забив в
колоды, отослать в оный Петропавловский монастырь
на коште оного монастыря».