Неточные совпадения
Стреляясь при обыкновенных условиях, он мог целить мне в
ногу, легко меня
ранить и удовлетворить таким образом свою месть, не отягощая слишком своей совести; но теперь он должен был выстрелить на воздух, или сделаться убийцей, или, наконец, оставить свой подлый замысел и подвергнуться одинаковой со мною опасности.
— Одна пуля отщепила доску, а доска ка-ак бабахнет Якова-товарища по
ноге, он так и завертелся! А я башкой хватил по сундуку, когда Васю убило. Это я со страха. Косарев-то как стонал, когда
ранило его, студент…
«А может быть, только
ранят, рассуждал сам с собою штабс-капитан, уже сумерками подходя с ротой к бастиону. Но куда? как? сюда или сюда? — думал он, мысленно указывая на живот и на грудь. — Вот ежели бы сюда — он думал о верхней части
ноги — да кругом бы обошла — всё-таки должно быть больно. Ну, а как сюда да осколком — кончено!»
— Не, отец мой, ваших-то русских я бы давно перевешал, кабы царь был. Только резать и умеют. Так-то нашего казака Баклашева не-человеком сделали,
ногу отрезали. Стало, дураки. На чтò теперь Баклашев годится? Нет, отец мой, в горах дохтура есть настоящие. Так-то Гирчика, няню моего, в походе
ранили в это место, в грудь, так дохтура ваши отказались, а из гор приехал Саиб, вылечил. Травы, отец мой, знают.
Выстрелить в
ногу или в руку,
ранить, потом посмеяться над ним, и как насекомое с оторванной ножкой теряется в траве, так пусть он со своим глухим страданием затеряется после в толпе таких же ничтожных людей, как он сам.
Матерой или старый волк, не лишенный еще сил, может кинуться на лошадь; бывали примеры, что волк бросался на шею лошади и жестоко ее
ранил своими клыками, даже кусал за
ноги охотника.
Вороной жеребец, которого не пускали в табун, так как он лягал и
ранил лошадей, пущенный на волю, топоча, со ржаньем, пробежал по деревне раз и другой и вдруг остановился около телеги и стал бить ее задними
ногами.
Острые камни
ранили мои
ноги, колючие шипы рвали мои одежды…
Раз, в одну из своих ночных экспедиций на дорогу с кунаками, ему случилось
ранить пулей в
ногу одного немирного чеченца и взять его в плен.
Охотники объясняли мне, что кречет птица сибирская, о чем упоминается не один раз в книге «Соколиного пути», что он чувствует такой жар и зуд в
ногах, что в летнее время без холодной воды жить не может; что станет щипать и рвать носом свои пальцы и так их
изранит, что, наконец, околеет.
Он набрал много заноз и сильно
изранил ступни
ног.
Катя вздрогнула. Вдруг она вспомнила рассказ Дмитрия, как он стрелял по двоим, убегавшим от контрразведки, и как
ранил одного в
ногу.
Он ясно помнит: когда его
ранили в грудь навылет и он упал, еще некоторое время, до потери сознания, он подрыгивал
ногами, как будто кому подтанцовывал. И теперь он вспоминает об этой атаке со странным чувством: отчасти со страхом, отчасти как будто с желанием еще раз испытать то же самое.
— Да… Так… В городе я тоже видел одного, который не ест мяса. Это теперь такая вера пошла. Что ж? Это хорошо. Не все же резать и стрелять, знаете ли, надо когда-нибудь и угомониться, дать покой и тварям. Грех убивать, грех, — что и говорить. Иной раз подстрелишь зайца,
ранишь его в
ногу, а он кричит, словно ребенок. Значит, больно!
— А если
ранят тебя? Оторвет тебе обе
ноги, останешься на всю жизнь калекою?
Дулом ударил я было сгоряча наотмашь одного по зубам, но в это самое время почувствовал, что загорелась у меня икра правой
ноги, и я вслед затем свалился с падавшей подо мною лошади, убитой тем же ударом, который меня
ранил.
— Уж такой молодец, что другого нет. В городе Голнау его
ранили картечью в
ногу… Он, батюшка, примочил рану водкой из фляжки и снова вскочил на лошадь… Его начальство было в госпиталь прогонять, а он сказал: «На коне лучше, чем в госпитале…»