Неточные совпадения
В окнах мелькали горшки с цветами,
попугай, качавшийся
в клетке, уцепясь носом за кольцо, и две собачонки, спавшие перед солнцем.
Мы вошли
в палисадник; он отодвинул одну стену или раму домика, и нам представились миньятюрные комнаты, совершенно как
клетки попугая, с своей чистотой, лакированными вещами и белыми циновками.
Цирк — это исполинская бамбуковая
клетка,
в какую сажают
попугаев, вся сквозная: снаружи издалека можно видеть, что
в ней делается.
У нее всегда была хорошенькая квартирка,
попугай, лошадь с дрожками, лакей
в нитяных белых перчатках, канарейка
в клетке и множество друзей.
Тогда Александр опрокидывался на спинку стула и уносился мысленно
в место злачно,
в место покойно, где нет ни бумаг, ни чернил, ни странных лиц, ни вицмундиров, где царствуют спокойствие, нега и прохлада, где
в изящно убранной зале благоухают цветы, раздаются звуки фортепиано,
в клетке прыгает
попугай, а
в саду качают ветвями березы и кусты сирени. И царицей всего этого — она…
А почему я улыбнулся? Да потому, что мне при этом пришла
в голову старинная поговорка: «Ехать, так ехать, сказал
попугай, когда его тащила кошка из
клетки».
У меня с детства осталось
в памяти, как у одного из наших богачей вылетел из
клетки зеленый
попугай и как потом эта красивая птица целый месяц бродила по городу, лениво перелетая из сада
в сад, одинокая, бесприютная. И Мария Викторовна напоминала мне эту птицу.
При появлении генерала произошел весьма пустой случай, но который ужасно сконфузил Аделаиду Ивановну: едва только Трахов переступил порог, как сидевший
в клетке попугай тарарахнул ясным и отчетливым образом: «Дурак!»
Когда не замолчишь ты,
попугай,
Тебя
в железную посадят
клетку!
Случалось, что, уезжая куда-нибудь по самонужнейшему делу и проходя мимо
клетки попугая, которая стояла
в маленькой столовой, он останавливался, начинал его ласкать и говорить с ним; забывал самонужнейшее дело и пропускал назначенное для него время, а потому
в экстренных случаях тетка провожала его от кабинета до выхода из передней.
Они вошли во вторую комнату, и тут-то Алеша обрадовался!
В прекрасной золотой
клетке сидел большой серый
попугай с красным хвостом. Алеша тотчас хотел подбежать к нему. Чернушка опять его не допустила.
Беспокойно ворочался
в своей
клетке попугай, да доносилось мерное постукивание стенных часов из Поликарповой комнаты, во всем же остальном царили мир и тишина.
Ивану Демьянычу было так же душно, как и мне. Он ерошил свои перья, оттопыривал крылья и громко выкрикивал фразы, выученные им у моего предшественника Поспелова и Поликарпа. Чтобы занять чем-нибудь свой послеобеденный досуг, я сел перед
клеткой и стал наблюдать за движениями
попугая, старательно искавшего и не находившего выхода из тех мук, которые причиняли ему духота и насекомые, обитавшие
в его перьях… Бедняжка казался очень несчастным…
Лицо ее исказилось ненавистью, дыхание задрожало, глаза заблестели дикой, свирепой злобой, и, шагая как
в клетке, она походила на тигрицу, которую
пугают раскаленным железом.
И, вторично просунув уже обе руки
в клетку, он быстро схватил
попугая и, закрыв его с головой носовым платком, со всех ног кинулся с ним на голубятню. Попка, испуганный насмерть таким неделикатным обращением, кричал ни к селу ни к городу во всю свою птичью глотку, высовывая голову из-под носового платка...
Тут уж Сережа, Юрик и Бобка не выдержали и звонко расхохотались. А за ними расхохотался
в своей
клетке и
попугай, привыкший во всем подражать людям.
Между тем у бедного Фридриха Адольфовича сердце ныло от страха за своего пернатого питомца. Выпущенный на свободу попка мог свободно уйти и заблудиться где-нибудь за хутором; наконец, его могла заклевать домашняя птица, разорвать собака и мало ли еще какие ужасы грозили
попугаю, выпущенному впервые
в сад из
клетки.
Юрик с каждым днем капризничал все больше и больше, всячески издеваясь над бедным Фридрихом Адольфовичем. Но тот сносил все капризы и прихоти больного, не выказывая ему своего нетерпения и неудовольствия. И только когда капризы эти становились положительно невыносимыми для бедного Гросса, он шел к окну, на котором стояла
клетка с его другом-попугаем, и отводил душу, как говорится,
в разговоре с любимой птицей.
— Посмотри-ка, хоть
попугай и посмышленее других птиц, да и тот
в клетке, знать, потому, что не совсем смышлен.