Неточные совпадения
Выйдя очень молодым блестящим офицером из
школы, он сразу
попал в колею богатых петербургских военных. Хотя он и ездил изредка
в петербургский свет, все любовные интересы его были вне света.
И
в школу ходить, и хохотать до
упаду оттого, что пальчик покажут, и пьянствовать до бесчувствия, не то чтоб от разврата, а так, полосами, когда напоят, по-детски еще.
Мать преподавала
в гимназии французский и немецкий языки, а ее отдала
в балетную
школу, откуда она
попала в руки старичка, директора какого-то департамента министерства финансов Василия Ивановича Ланена.
Как
в школе у русского учителя, он не слушал законов строения языка, а рассматривал все, как говорит профессор, как
падают у него слова, как кто слушает.
Попав из сельской
школы по своим выдающимся способностям
в гимназию, Набатов, содержа себя всё время уроками, кончил курс с золотой медалью, но не пошел
в университет, потому что еще
в VII классе решил, что пойдет
в народ, из которого вышел, чтобы просвещать своих забытых братьев.
Юность и молодость его протекли беспорядочно:
в гимназии он не доучился,
попал потом
в одну военную
школу, потом очутился на Кавказе, выслужился, дрался на дуэли, был разжалован, опять выслужился, много кутил и сравнительно прожил довольно денег.
Я долго не
спал, удивленный этой небывалой сценой… Я сознавал, что ссора не имела личного характера. Они спорили, и мать плакала не от личной обиды, а о том, что было прежде и чего теперь нет: о своей отчизне, где были короли
в коронах, гетманы, красивая одежда, какая-то непонятная, но обаятельная «воля», о которой говорили Зборовские,
школы,
в которых учился Фома из Сандомира… Теперь ничего этого нет. Отняли родичи отца. Они сильнее. Мать плачет, потому что это несправедливо… их обидели…
Маленький Тарас после отца
попал в кантонисты и вынес тяжелую
школу в местном батальоне, а когда пришел
в возраст, его отправили на промыслы.
Неудачи
в это время
падали на наших знакомых, как периодические дожди: даже Лобачевский не ушел от них. Главный доктор больницы решительно отказал ему
в дозволении устроить при заведении приватную медицинскую
школу для женщин. Сколько Лобачевский его ни убеждал, сколько ни упрашивал, немец стал на своем — и баста.
— Кантонист — солдатский сын, со дня рождения числившийся за военным ведомством и обучавшийся
в низшей военной
школе.] другой из черкесов, третий из раскольников, четвертый православный мужичок, семью, детей милых оставил на родине, пятый жид, шестой цыган, седьмой неизвестно кто, и все-то они должны ужиться вместе во что бы ни стало, согласиться друг с другом, есть из одной чашки,
спать на одних нарах.
Несмотря, однако ж, на все неудобства дороги, Гришка подвигался вперед быстро и весело. Свист его был даже причиной пробуждения нескольких собак, которые до того времени спокойно
спали под телегами и воротами. Он находился
в счастливейшем расположении духа и был похож на ленивого школяра, которого только что выпроводили из
школы и которому сказали: «Ступай на все четыре стороны!»
Во всякой толпе есть человек, которому тяжело
в ней, и не всегда для этого нужно быть лучше или хуже её. Можно возбудить
в ней злое внимание к себе и не обладая выдающимся умом или смешным носом: толпа выбирает человека для забавы, руководствуясь только желанием забавляться.
В данном случае выбор
пал на Илью Лунёва. Наверное, это кончилось бы плохо для Ильи, но как раз
в этот момент его жизни произошли события, которые сделали
школу окончательно не интересной для него,
в то же время приподняли его над нею.
Из этого видно, что она считает женские
школы в некотором роде роскошью, без которой можно и обойтись, — потому что нельзя же считать великим подвигом удовлетворение необходимейших своих потребностей, нельзя серьезно восторгаться и хвалиться тем, что я ночью ложусь
спать, поутру просыпаюсь и за обедом ем.
«Вот влюбиться бы, — думала она, потягиваясь, и от одной этой мысли у нее около сердца становилось тепло. — И от завода избавиться бы…» — мечтала она, воображая, как с ее совести сваливаются все эти тяжелые корпуса, бараки,
школа… Затем она вспомнила отца и подумала, что если бы он жил дольше, то, наверное, выдал бы ее за простого человека, например, за Пименова. Приказал бы ей выходить за него — вот и все. И это было бы хорошо: завод тогда
попал бы
в настоящие руки.
Само дело показывало, что надо их убирать куда-нибудь с глаз подальше.
В большинстве случаев они и сами этого желали и сразу же, обняв умом свое новое положение, старались
попадать в музыкантские
школы или
в швальни, где нет дела с ружьем. А от ружья пятились хуже, чем черт от поповского кропила, и вдруг обнаружили твердое намерение от настоящего военного ремесла совсем отбиться.
«Вот теперь уже все
спят на свете, — подумал про себя мельник, и что-то его ухватило за сердце. — Все
спят себе, кому где надо, только жиды толкутся и плачут
в своей
школе, да я стою вот тут, как неприкаянная душа, над омутом и думаю нехорошее…»
Пустился и мельник на свою мельницу, — хоть запереться да разбудить подсыпку. Только вышел из-под яворов, а чорт — к нему. Филипп от него, да за дверь, да
в каморку, да поскорее засвечать огни, чтобы не так было страшно, да
упал на пол и давай голосить во весь голос, — подумайте вот! — совсем так, как жиды
в своей
школе…
Маша, дочь ее, нянчилась с меньшим, старшие, мальчик и девочка, были
в школе. Сам зять не
спал ночь и теперь заснул. Прасковья Михайловна долго не
спала вчера, стараясь смягчить гнев дочери на мужа.
Якорев. Верно. Ну-с, так, значит, он выстрелил
в меня, я тотчас же ответил ему из моего нагана и бросился на землю, чтобы лёжа лучше стрелять, и стараясь
попасть ему, pardon [извините, (франц.) — Ред.],
в живот, чтобы нанести тяжёлую рану. После третьего выстрела один из нападавших, впоследствии оказавшийся учеником художественной
школы Николаем Уховым, был мною ранен легко
в колено…
У отца была белая горячка самовластья, delirium tyranorum, у сына она перешла
в хроническую fievre lente. Павел душил из всех сил Россию и
в четыре года свернул шею — не России, а себе. Николай затягивает узел исподволь, не торопясь, — сегодня несколько русских
в рудники, завтра несколько поляков, сегодня нет заграничных
пасов, завтра закрыты две, три
школы… двадцать седьмой год трудится его величество, воздуху нам недостает, дышать трудно, а он все затягивает — и до сих пор, слава богу, здоров.
Трилецкий. Когда я ехал к вам,
в школе ставни были наглухо закрыты. Должно быть,
спит еще. Каналья человек! Я его сам давно уж не видел.
Венгерович 2 (входя). Гм…
Школа,
в которой вечно
спит тот недоделанный мудрец…
Спит он теперь по обыкновению или же бранится по обыкновению? (Увидев Платонова.) Вот он, пустой и звонкий… Не
спит и не бранится… Не
в нормальном положении… (Ему.) Не
спите еще?
Саша (встает). Иди-ка, брат,
спать! Если бы не пил, не делал бы открытий! Пьяница! А еще тоже учитель! Ты не учитель, а свинтус! Ступай
спать! (Бьет его по спине и уходит
в школу.)
Ко мне приехала из провинции сестра; она была учительницей
в городской
школе, но два года назад должна была уйти вследствие болезни; от переутомления у нее развилось полное нервное истощение; слабость была такая, что дни и ночи она лежала
в постели, звонок вызывал у нее припадки судорог,
спать она совсем не могла, стала злобною, мелочною и раздражительною.
Но оказалось, что майора теперь, пожалуй, не скоро сдвинешь с точки его разговора. Петр Петрович тоже
попал на любимую свою тему и завербовал
в разговор Татьяну Николаевну да Устинова с Хвалынцевым. Он толковал своему новому знакомому о воскресной
школе, которую, наконец-то, удалось ему, после многих хлопот и усилий, завести
в городе Славнобубенске. Эта
школа была его создание и составляла одну из первых сердечных его слабостей.
В школе мои спутники давно уже
спали. Я пробрался на свое место, но не мог уснуть. Меня беспокоили сведения, сообщенные гольдами. Они знали только стойбища своих сородичей и ничего не могли сообщить об удэхейцах, а также не знали,
в бассейн какой реки мы
попадем после перевала через Сихотэ-Алинь и скоро ли найдем туземцев по ту сторону водораздела. Наконец усталость начала брать свое, мысли стали путаться, и я незаметно погрузился
в сон.
Но с конца 1873 года я
в"Вестнике Европы"прошел
в течение 30 лет другую
школу, и ни одна моя вещь не
попадала в редакцию иначе, как целиком, просмотренная и приготовленная к печати, хотя бы
в ней было до 35 листов, как, например,
в романе"Василий Теркин".
А тогда я
попал в кружок, где Рубинштейна ценили только как виртуоза, но на композитора смотрели свысока и вообще сильно недолюбливали как музыканта старой немецкой
школы.
Евлампий Григорьевич
попал на свою зарубку… Что она такое была?.. Родители проторговались!.. Родня голая; быть бы ей за каким-нибудь лавочником или
в учительницы идти,
в народную
школу, благо она
в университете экзамен выдержала…
В этом-то вся и сила!.. Еще при других он употребляет ученые слова, а как при ней скажет хоть, например, слово «цивилизация», она на него посмотрит искоса, он и очутится на сковороде…
Маменькин сынок
попал сразу
в суровую
школу последнего, и хотя она принесла ему пользу, выработав из него образцового служаку, но оставила
в его душе такую горечь, что он возненавидел и Клейнмихеля, и Аракчеева.