Неточные совпадения
В это время он случайно взглянул на входную дверь и увидал за ее стеклом худое и губастое лицо Раисы Александровны Петерсон под белым платком,
коробкой надетым поверх шляпы… Ромашов поспешно, совсем по-мальчишески, юркнул
в гостиную. Но как ни короток был этот миг и как ни старался подпоручик уверить себя, что Раиса его не
заметила, — все-таки он чувствовал тревогу;
в выражении маленьких глаз его любовницы почудилось ему что-то новое и беспокойное, какая-то жестокая, злобная и уверенная угроза.
В уме его вдруг промелькнуло одно темное воспоминание: ему припомнилось, что вчера, когда он сбежал
в кухню, чтоб наброситься на Федьку, то
в углу, на полке, он как будто
заметил мельком большую красную
коробку спичек.
—
В суде иногда очень любопытно, — кислым голосом
заметила Фелицата Грызлова и, взяв
коробку с мармеладом, стала ковырять
в ней щипчиками.
Уже уходили лесные братья, когда возле огромного хлебного скирда, подобно часовне возвышавшегося над притоптанным жнивьем,
в теневой стороне его
заметили несколько словно притаившихся мужиков, точно игравших со спичками. Вспыхнет и погаснет, не отойдя от
коробки. Озабоченный голос Еремея говорил...
В десяти шагах от меня, из лесу вышла высокая молодая девушка с высоко подтыканным ситцевым сарафаном; кумачный платок сбился на затылок и открывал замечательно красивую голову с шелковыми русыми волосами и карими большими глазами. От ходьбы по лесу лицо разгорелось, губы были полуоткрыты; на белой полной шее блестели стеклянные бусы. Девушка
заметила меня, остановилась и с вызывающей улыбкой смотрела прямо
в глаза, прикрывая передником берестяную
коробку с свежей малиной.
Маргаритов. Было. Вот какой был случай со мной. Когда еще имя мое гремело по Москве, дел, документов чужих у меня было, хоть пруд пруди. Все это
в порядке, по шкапам, по
коробкам, под номерами; только, по глупости по своей, доверие я прежде к людям имел; бывало, пошлешь писарька: достань,
мол,
в такой-то
коробке дело; ну, он и несет. И выкрал у меня писарек один документ, да и продал его должнику.
Ольга, сестра моя, рассудительная женщина и ей я мог откровенно признаться во всем: так,
мол, и так, Ольга, отпусти меня на войну добровольцем; мне уже пошел семнадцатый год, стреляю я
в цель весьма недурно, попадаю, видите ли,
в спичечную
коробку на расстоянии пятидесяти шагов.