Неточные совпадения
Он, не считая,
пачками бросал деньги, спокойной рукой
получал выигрыши, не обращая внимания на проигрыш. Видно, что это все ему или скучно, или мысль его была далеко. Может быть, ему вспоминался безбородый юноша-маркер, а может быть, он предчувствовал грядущие голодные дни на Ривьере и в Монако.
Жизнь шла вяло.
Получил два письма от Сони.
Получил, прочел ее милую болтовню об институтских порядках, о том, что она читает потихоньку от аргусовских очей классных дам, и присоединил к
пачке прежних писем, обвязанных розовой ленточкой. Я завел эту ленточку еще лет пятнадцати и до сих пор не мог решиться выбросить ее. Да и зачем было выбрасывать? Кому она мешала? Но что сказал бы Бессонов, увидя это доказательство моей сентиментальности?
Инженерные офицеры входили к нему по одному, расписывались в книге и
получали в одну руку из ящика ту сумму, какая им следовала из казны и в которой они расписывались, а в другую, из особо стоявшей на полу возле казначея корзины им выдавалась обернутая в бумажку
пачка, в которой заключалась сумма, значительно превосходящая казенное жалованье.
Не
получив ответа, старик идет на станцию. Он ищет сначала знакомого обер-кондуктора и, не найдя его, идет к начальнику станции. Начальник сидит у себя в комнате за столом и перебирает пальцами
пачку каких-то бланков. Он занят и делает вид, что не замечает вошедшего. Наружность у него внушительная: голова черная, стриженая, уши оттопыренные, нос длинный, с горбиной, лицо смуглое; выражение у него суровое и как будто оскорбленное. Малахин начинает длинно излагать ему свою претензию.
Получив деньги, он записывает что-то, засыпает песком и, сердито рванув со стола
пачку бланков, быстро выходит из комнаты.
— И не говори!.. Оборони тебя Господи, если кому проговориться смеешь, — строго сказал Патап Максимыч, оборотясь лицом к Алексею. — Это тебе на разживу, — прибавил он, подавая
пачку ассигнаций, завернутую в розовую чайную бумагу. — Не злом провожаю… Господь велел добром за зло платить…
Получай!
— Я принес, Иван Петрович! — прошептал над его ухом вошедший Грохольский. — Я принес…
Получите… Тут вот, в этой
пачке сорок тысяч. По этому бланку потрудитесь
получить послезавтра у Валентинова двадцать… Вексель вот… Чек… Остальные тридцать на днях… Управляющий мой вам привезет.
Но самое невыгодное было то, что, несмотря на все это, работавшие на дому
получали меньше, чем работавшие на фабрике: вторым платили за тысячу
пачек двадцать копеек, первым же только восемнадцать.