Неточные совпадения
Испуганный тем отчаянным выражением, с которым были сказаны эти слова, он вскочил и хотел бежать за нею, но, опомнившись, опять сел и, крепко сжав
зубы, нахмурился. Эта неприличная, как он находил, угроза чего-то раздражила его. «Я пробовал всё, — подумал он, — остается одно — не обращать внимания», и он стал собираться ехать
в город и опять к матери, от которой надо было
получить подпись на доверенности.
Лошади подбежали к вокзалу маленькой станции, Косарев,
получив на чай, быстро погнал их куда-то во тьму,
в мелкий, почти бесшумный дождь, и через десяток минут Самгин раздевался
в пустом купе второго класса, посматривая
в окно, где сквозь мокрую тьму летели злые огни, освещая на минуту черные кучи деревьев и крыши изб, похожие на крышки огромных гробов. Проплыла стена фабрики, десятки красных окон оскалились, точно
зубы, и показалось, что это от них
в шум поезда вторгается лязгающий звук.
Нехлюдов был нехорош собой: маленькие серые глаза, невысокий крутой лоб, непропорциональная длина рук и ног не могли быть названы красивыми чертами. Хорошего было
в нем только — необыкновенно высокий рост, нежный цвет лица и прекрасные
зубы. Но лицо это
получало такой оригинальный и энергический характер от узких, блестящих глаз и переменчивого, то строгого, то детски-неопределенного выражения улыбки, что нельзя было не заметить его.
— Я… я очень просто, потому что я к этому от природы своей особенное дарование
получил. Я как вскочу, сейчас, бывало, не дам лошади опомниться, левою рукою ее со всей силы за ухо да
в сторону, а правою кулаком между ушей по башке, да
зубами страшно на нее заскриплю, так у нее у иной даже инда мозг изо лба
в ноздрях вместе с кровью покажется, — она и усмиреет.
В продолжение всего месяца он был очень тих, задумчив, старателен, очень молчалив и предмет свой знал прекрасно; но только что
получал жалованье, на другой же день являлся
в класс развеселый; с учениками шутит, пойдет потом гулять по улице — шляпа набоку,
в зубах сигара, попевает, насвистывает, пожалуй, где случай выпадет, готов и драку сочинить; к женскому полу
получает сильное стремление и для этого придет к реке, станет на берегу около плотов, на которых прачки моют белье, и любуется…
— Все оттуда! там всему начало положено, там-с! Отыскивая для мятежных ханов невест, не много наживешь! Черта с два — наживешь тут! Там все, и связи мои все там начались! Я теперь у всех золотопромышленников по всем делам поверенным состою: женам шляпки покупаю, мужьям — прически. Сочтите, сколько я за это одного жалованья
получаю? А рябчики сибирские? а нельма? — это не
в счет! Мне намеднись купец Трапезников мамонтов
зуб из Иркутска
в подарок прислал — хотите, покажу?
Приехал доктор и вырвал больной
зуб. Боль утихла тотчас же, и генерал успокоился. Сделав свое дело и
получив, что следует, за труд, доктор сел
в свою бричку и поехал домой. За воротами
в поле он встретил Ивана Евсеича… Приказчик стоял на краю дороги и, глядя сосредоточенно себе под ноги, о чем-то думал. Судя по морщинам, бороздившим его лоб, и по выражению глаз, думы его были напряженны, мучительны…
И догадался; — с досадой смотрел он на веселую толпу и думал о будущем, рассчитывал дни, сквозь
зубы бормотал какие-то упреки… и потом, обратившись к дому… сказал: так точно! слух этот не лжив… через несколько недель здесь будет кровь, и больше; почему они не заплотят за долголетнее веселье одним днем страдания, когда другие, после бесчисленных мук, не
получают ни одной минуты счастья!.. для чего они любимцы неба, а не я! — о, создатель, если б ты меня любил — как сына, — нет, — как приемыша… половина моей благодарности перевесила бы все их молитвы… — но ты меня проклял
в час рождения… и я прокляну твое владычество,
в час моей кончины…
— Да еще что, отец Андроник, — продолжала Галактионовна, — после сама же Фатевна и смеется: «Как, говорит, просты, ах, как просты образованные-то люди… Только, говорит, жалованье они действительно большое
получают, а настоящего ума
в них нет: необразованной, говорит, бабе выбросили пятьдесят рублей, а мне на голодные-то
зубы и ладно. Особенно, говорит, жаль мне попа Андроника, деньги, говорит, он любит, а лошадь не умеет продать!..»
—
В кои-то веки и мы гостя дождались, — говорила Фатевна, утирая губы горстью и показывая свои мелкие гнилые
зубы, — а то, статошное ли дело, живет шестой год жилец, и гостей не бывало ни единого разу, только одни письмы да письмы, а што
в них толку-то? Жалованье-то Епинет Петрович
получит, — уже обращаясь ко мне, толковала Фатевна, — сейчас двадцать рублей отсылает, а на семнадцать с полтиной сам и жует месяц-то… А какие это деньги по нонешнему времю?
Батенька, слушая их, были
в восторге и немного всплакнули; когда же спросили меня, что я знаю, то я все называл наизворот: manus — хлеб, pater —
зубы, за что и
получил от батеньки
в голову щелчок, а старших братьев они погладили по головке, учителю же из своих рук поднесли «ганусковой» водки.
— Болван! — процедил князь сквозь
зубы, глядя ому вслед. — Удивительно, как противно иногда бывает видеть довольные физиономии. Глупое, животное чувство и, должно быть, с голодухи… На чем я остановился? Ах, да, о службе… Жалованье
получать мне было бы стыдно, а
в сущности говоря, это глупо. Если взглянуть пошире, серьезно, то ведь и теперь я ем не свое. Не так ли? Но тут почему-то не стыдно… Привычка тут, что ли… или неуменье вдумываться
в свое настоящее положение… А положение это, вероятно, ужасно!
Голос имею, что твоя труба, несколько раз
в церкви Апостола читал и от церковного старосты одобрение
получил, а что касается до молодости, то всего тридцать два года и все
зубы целы».
1) Игра
в двадцатифунтовую гирю.
В игре участвуют не более двадцати игроков. Собравшиеся игроки отдают маркеру условленную ставку, позволяют себе связать назад руки и
в таком положении поочередно ловят
зубами висящую с потолка на веревке раскаченную двадцатифунтовую гирю. Успевший удержать
зубами гирю выигрывает и
получает от маркера деньги, а
в случае ежели среди игроков не найдется ни одного ловкача, то собранная ставка остается
в пользу клуба.