Неточные совпадения
Береговой
ветер, пробуя дуть, лениво теребил паруса; наконец тепло солнца произвело нужный эффект; воздушный напор усилился, рассеял туман и вылился по реям в легкие алые формы,
полные роз.
— «Нет, Иван Иванович, дайте мне (это она говорит) самой решить, могу ли я отвечать вам таким же
полным, глубоким чувством, какое питаете вы ко мне. Дайте полгода, год срока, и тогда я скажу — или нет, или то да, какое…» Ах! какая духота у вас здесь! нельзя ли сквозного
ветра? («не будет ли сочинять? кажется, довольно?» — подумал Райский и взглянул на Полину Карповну).
Последние два дня дул крепкий, штормовой
ветер; наконец он утих и позволил нам зайти за рифы, на рейд. Это было сделано с рассветом; я спал и ничего не видал. Я вышел на палубу, и берег представился мне вдруг, как уже оконченная,
полная картина, прихотливо изрезанный красивыми линиями, со всеми своими очаровательными подробностями, в красках, в блеске.
А свежо: зима в
полном разгаре, всего шесть градусов тепла. Небо ясно; ночи светлые; вода сильно искрится. Вообще, судя по тому, что мы до сих пор испытали, можно заключить, что Нагасаки — один из благословенных уголков мира по климату. Ровная погода: когда
ветер с севера — ясно и свежо, с юга — наносит дождь. Но мы видели больше ясного времени.
Я счел необходимым адресоваться к инструментам: барометр показывал 759, температура воздуха — 3°С, анемометр —
полный штиль. Это интересное явление продолжалось до рассвета. Когда мгла исчезла, снова подул холодный северо-западный
ветер.
Характер
ветра был неровный: то становился порывистым, то спадал до
полного штиля.
Ночь была лунная и холодная. Предположения Дерсу оправдались. Лишь только солнце скрылось за горизонтом, сразу подул резкий, холодный
ветер. Он трепал ветви кедровых стланцев и раздувал пламя костра. Палатка парусила, и я очень боялся, чтобы ее не сорвало со стоек.
Полная луна ярко светила на землю; снег блестел и искрился. Голый хребет Карту имел теперь еще более пустынный вид.
По его словам, птицы любят двигаться против
ветра. При
полном штиле и во время теплой погоды они сидят на болотах. Если
ветер дует им вслед, они зябнут, потому что холодный воздух проникает под перья. Тогда птицы прячутся в траве. Только неожиданный снегопад может принудить пернатых лететь дальше, невзирая на
ветер и стужу.
Фортепиано было богаче, звучнее и
полнее, но оно стояло в комнате, тогда как дудку можно было брать с собой в поле, и ее переливы так нераздельно сливались с тихими вздохами степи, что порой Петрусь сам не мог отдать себе отчета,
ветер ли навевает издалека смутные думы, или это он сам извлекает их из своей свирели.
В руках у Арины Прохоровны кричало и копошилось крошечными ручками и ножками маленькое, красное, сморщенное существо, беспомощное до ужаса и зависящее, как пылинка, от первого дуновения
ветра, но кричавшее и заявлявшее о себе, как будто тоже имело какое-то самое
полное право на жизнь…
Утро было свежее, солнечное. Бывшие разбойники, хорошо одетые и вооруженные, шли дружным шагом за Серебряным и за всадниками, его сопровождавшими. Зеленый мрак охватывал их со всех сторон. Конь Серебряного,
полный нетерпеливой отваги, срывал мимоходом листья с нависших ветвей, а Буян, не оставлявший князя после смерти Максима, бежал впереди, подымал иногда, нюхая
ветер, косматую морду или нагибал ее на сторону и чутко навастривал ухо, если какой-нибудь отдаленный шум раздавался в лесу.
Говоря о колдовстве, она понижала голос до жуткого шёпота, её круглые розовые щёки и
полная, налитая жиром шея бледнели, глаза почти закрывались, в словах шелестело что-то безнадёжное и покорное. Она рассказывала, как ведуны вырезывают человечий след и наговорами на нём сушат кровь человека, как пускают по
ветру килы [Кила — грыжа — Ред.] и лихорадки на людей, загоняют под копыта лошадей гвозди, сделанные из гробовой доски, а ночью в стойло приходит мертвец, хозяин гроба, и мучает лошадь, ломая ей ноги.
На этом разговор кончился, и все разошлись. Я долго не мог заснуть: лежа в кубрике, прислушиваясь к плеску воды и храпу матросов, я уснул около четырех, когда вахта сменилась. В это утро все проспали несколько дольше, чем всегда. День прошел без происшествий, которые стоило бы отметить в их
полном развитии. Мы шли при отличном
ветре, так что Больт сказал мне...
Я улыбнулся, взглянув на крап: одна колода была с миниатюрой корабля, плывущего на всех парусах в резком
ветре, крап другой колоды был великолепный натюрморт — золотой кубок,
полный до краев алым вином, среди бархата и цветов.
Разорванные в нескольких местах порывами
ветра, они точно обрушились, но остановленные посреди падения, мигом превратились в груды фантастических развалин, которые продолжали двигаться, меняя с каждою секундой свой цвет, величину и очертание: то падали они друг на дружку, смешивались, растягивались тяжелыми закругленными массами и принимали вид исполинских темно-синих чудовищ, плавающих по разъяренному морю; то росли, вздымались, как горные хребты, и медленно потом расходились, открывая глубокие долины и пропасти, на дне которых проносились клочки других облаков; то снова все это смешивалось в один неопределенный хаос,
полный страшного движения…
Поверхность Оки, на которой во всю ночь отражался, словно в зеркале,
полный месяц и небо с бегающими по нем облаками, покрылась на заре мелкой, чешуйчатой рябью; каждая из этих маленьких волн, бежавших в упор
ветру, почти видимо вырастала.
Дедушка Кондратий, придерживаясь, вероятно, старой пословицы, которая гласит: «От хозяина должно пахнуть
ветром, от хозяйки — дымом», исключительно занимался наружными стенами и кровлей своей лачуги, внутреннее устройство отдавал в
полное распоряжение своей дочери.
Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займется поутру,
Ярославна,
полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Что ты,
Ветер, злобно повеваешь,
Что клубишь туманы у реки,
Стрелы половецкие вздымаешь,
Мечешь их на русские полки?
В середине прошлого столетия несколько военных судов, застигнутых норд-остом, отстаивались против него в Новороссийской бухте: они развели
полные пары и шли навстречу
ветру усиленным ходом, не подаваясь ни на вершок вперед, забросили против
ветра двойные якоря, и тем не менее их сорвало с якорей, потащило внутрь бухты и выбросило, как щепки, на прибрежные камни.
Ветер был тяжелый и палящий. На небе светила
полная луна, а внизу мчалась так называемая поземка.
—
Ветер, — сказал он с тем же малоосмысленным выражением и вдруг посмотрел на меня взглядом,
полным глубокой тоски.
Действительно, молодой человек спал. Он вздыхал
полной грудью; чистое бледное лицо было спокойно, и
ветер, врываясь в окно, слегка шевелил его белокурые волнистые волосы…
Довольно
полное лицо его то бледнело, то покрывалось краскою гнева, внезапно набегавшею и разливавшеюся под загорелою и огрубевшею от морского
ветра кожею.
Все, что я мог сосредоточить воли,
Все на нее теперь я устремил —
Мой страстный взор живил ее все боле,
И видимо ей прибавлялось сил;
Уже одежда зыблилась, как в поле
Под легким
ветром зыблется ковыль,
И все слышней ее шуршали волны,
И вздрагивал цветов передник
полный.
Все же в эти минуты ему жутко, и лишь после того, как советник пройдет и согнутые спины распрямятся, словно колосья ржи после промчавшегося
ветра, Андрей Николаевич сознает себя в
полной безопасности.
Игнатий оглянулся кругом, бросил взгляд на безоблачное, пустынное небо, где в
полной неподвижности висел раскаленный солнечный диск, — и тут только ощутил ту глубокую, ни с чем не сравнимую тишину, какая царит на кладбищах, когда нет
ветра и не шумит омертвевшая листва.
И Ашанин, весь нервно приподнятый,
полный задора юного моряка, словно бы тешил себя этими сильными ощущениями близости опасности и точно играл ею, вовремя приводя к
ветру, когда налетали порывчики.
И Володя шагал по правой стороне,
полный горделивого сознания, что и он в некотором роде страж безопасности «Коршуна». Он добросовестно и слишком часто подходил к закутанным фигурам часовых, сидевших на носу и продуваемых
ветром, чтобы увериться, что они не спят, перегибался через борт и смотрел, хорошо ли горят огни, всматривался на марсель и кливера — не полощут ли.
Теплый
полный влаги
ветер дул с моря. Луна мягко освещала темную гладь его, слившуюся на горизонте с небом, усеянным яркими звездами.