Долее оставаться в ложном положении я не мог и решился, собрав все силы, вынырнуть из него. Я написал ей
полную исповедь. Горячо, откровенно рассказал ей всю правду. На другой день она не выходила и сказалась больной. Все, что может вынесть преступник, боящийся, что его уличат, все вынес я в этот день; ее нервное оцепенение возвратилось — я не смел ее навестить.
Неточные совпадения
Он сообщил ей
полную свою
исповедь.
— Послушайте, князь, я остался здесь со вчерашнего вечера, во-первых, из особенного уважения к французскому архиепископу Бурдалу (у Лебедева до трех часов откупоривали), а во-вторых, и главное (и вот всеми крестами крещусь, что говорю правду истинную!), потому остался, что хотел, так сказать, сообщив вам мою
полную, сердечную
исповедь, тем самым способствовать собственному развитию; с этою мыслию и заснул в четвертом часу, обливаясь слезами.
Верите ли вы теперь благороднейшему лицу: в тот самый момент, как я засыпал, искренно
полный внутренних и, так сказать, внешних слез (потому что, наконец, я рыдал, я это помню!), пришла мне одна адская мысль: «А что, не занять ли у него в конце концов, после исповеди-то, денег?» Таким образом, я
исповедь приготовил, так сказать, как бы какой-нибудь «фенезерф под слезами», с тем, чтоб этими же слезами дорогу смягчить и чтобы вы, разластившись, мне сто пятьдесят рубликов отсчитали.
— Так отчего же, скажите, — возразил Бельтов, схватив ее руку и крепко ее сжимая, — отчего же, измученный, с душою, переполненною желанием
исповеди, обнаружения, с душою,
полной любви к женщине, я не имел силы прийти к ней и взять ее за руку, и смотреть в глаза, и говорить… и говорить… и склонить свою усталую голову на ее грудь… Отчего она не могла меня встретить теми словами, которые я видел на ее устах, но которые никогда их не переходили.
Холодный новый круглый, как нуль —
полный, рубль как зубами врезался отточенным своим краем в руку, сжатую для верности в кулак, и я всю
исповедь как ногами простояла на одном — не дам!
Это была
полная и откровенная
исповедь всей глухой борьбы, которую она теперь столь упорно, но тщетно осиливала.
Под страхом смертной казни и «взяв с священника клятвенное обещание», что он вечно будет молчать обо всем, что увидит и о чем услышит, князь Голицын рассказал ему о пленнице и поручил постараться довести ее на
исповеди до раскаяния и
полного признания в том, кто она такая в действительности, кто подал ей мысль назваться дочерью императрицы Елизаветы Петровны и кто были сообщники в ее замыслах.
Августа 6 она получила небольшое облегчение от болезни и просила доктора сказать фельдмаршалу, что к 8 числу она постарается кончить свое письмо. Князь Голицын донес об этом императрице. В этом донесении он заметил между прочим, что ожидаемое от пленницы письмо покажет, нужно ли будет прибегать к помощи священника, чтобы посредством
исповеди получить
полное сознание арестантки. Августа 9 фельдмаршал получил письмо пленницы.
На другой день (3 декабря) князь Голицын доносил императрице, что и посредством самой
исповеди не удалось исторгнуть
полного признания от умирающей самозванки.
А теперь пошел бы он по доброй воле на такую
исповедь, вот по дороге в тот лес, на
полном досуге?
Этот писатель с
полным правом мог с своей авторской
исповедью «Лучше поздно, чем никогда» позволить себе возглас о бесплодии словопрений, вращающихся около формулы искусство для искусства.
Настасья Федоровна именно и рассчитывала на это впечатление, чтобы в конце своей
исповеди представить некоторые обстоятельства и изобразить свое положение в ином свете, нежели они были на самом деле, заранее гарантируя себе
полное доверие графини.
Она оканчивала свою
исповедь полным раскаянием во всем и мольбой о прощении у него и объясняла, почему она для него одного предназначала ее, тем, что он единственный человек, которого она могла бы любить, если бы смела, и она не хочет сойти в скорую могилу с какой-либо тайной от него.
Это была
полная, искренняя
исповедь раскаявшегося грешника.