Неточные совпадения
На этом разговор кончился, и все разошлись. Я долго не мог заснуть: лежа в кубрике, прислушиваясь к плеску воды и храпу матросов, я уснул около четырех, когда
вахта сменилась. В это утро все проспали несколько дольше, чем всегда. День прошел без происшествий, которые стоило бы отметить в их полном развитии. Мы
шли при отличном ветре, так что Больт сказал мне...
Боцман Федотов, вступавший
на вахту, сердитый со сна, сыпал ругательствами, поторапливая запоздавших матросов своей
вахты, и, поднявшись наверх, проверил людей, назначил смены часовых
на баке,
послал дежурных марсовых
на марсы, осмотрел огни и заходил по левой стороне бака.
— Курс такой-то… Последний ход 8 узлов… Паруса такие-то… Огни в исправности… Спокойной
вахты! Дождь,
слава богу, перестал, Василий Васильевич!.. — весело говорит закутанная в дождевик поверх пальто высокая плотная фигура лейтенанта в нахлобученной
на голове зюйдвестке [Так называются непромокаемые шляпы моряков.] и быстро спускается вниз, чтобы поскорее раздеться и броситься в койку под теплое одеяло, а там пусть наверху воет ветер.
А
на другой день, когда корвет уже был далеко от С.-Франциско, Ашанин первый раз вступил
на офицерскую
вахту с 8 до 12 ночи и, гордый новой и ответственной обязанностью, зорко и внимательно посматривал и
на горизонт, и
на паруса и все представлял себе опасности: то ему казалось, что брам-стеньги гнутся и надо убрать брамсели, то ему мерещились в темноте ночи впереди огоньки встречного судна, то казалось, что
на горизонте чернеет шквалистое облачко, — и он нервно и слишком громко командовал: «
на марс-фалах стоять!» или «вперед смотреть!»,
посылал за капитаном и смущался, что напрасно его беспокоил.
Наполнили опять бокалы, и капитан предложил тост за старшего офицера и всю кают-компанию. Не забыли
послать шампанского и Первушину, стоявшему
на вахте.
Слегка балансируя по палубе корвета, который довольно плавно поднимался и опускался
на относительно спокойной качке, Ашанин торопливо, в несколько возбужденном состоянии юного моряка, идущего
на свою первую серьезную
вахту,
шел на бак сменять подвахтенного гардемарина.
— Удивительно, что не спится, Андрей Николаевич, — иронически отвечал мичман. — Кажется, можно бы спать… Ветер ровный… установился…
идем себе хорошо… Впереди никаких мелей нет… Будьте спокойны, Андрей Николаевич… Я не первый день
на вахте стою, — несколько обиженно прибавил вахтенный офицер.
—
На вахте, барин… Вот от скуки снасть плету, — улыбнулся он. — А вы, барин,
шли бы вниз, а то, вишь, пронзительная какая погода.
— Ну, очень рад… Можете
идти… Вы подвахтенный в пятой
вахте, у мичмана Лопатина. Вам с полуночи до четырех
на вахту… Помните, что опаздывать
на вахту нельзя… За это будет строго взыскиваться! — внушительно прибавил старший офицер, протягивая руку.