Неточные совпадения
Вот, окружен своей дубравой,
Петровский
замок. Мрачно он
Недавнею гордится
славой.
Напрасно ждал Наполеон,
Последним счастьем упоенный,
Москвы коленопреклоненной
С ключами старого Кремля;
Нет, не
пошла Москва моя
К нему с повинной головою.
Не праздник, не приемный дар,
Она готовила пожар
Нетерпеливому герою.
Отселе, в думу погружен,
Глядел на грозный пламень он.
Чем ближе подходил он
к этой комнате, тем более, по всем телодвижениям, было заметно его беспокойство: войдя в диванную, он
шел на цыпочках, едва переводил дыхание и перекрестился, прежде чем решился взяться за
замок затворенной двери.
Варвара (покрывает голову платком перед зеркалом). Я теперь гулять
пойду; а ужо нам Глаша постелет постели в саду, маменька позволила. В саду, за малиной, есть калитка, ее маменька запирает на
замок, а ключ прячет. Я его унесла, а ей подложила другой, чтоб не заметила. На вот, может быть, понадобится. (Подает ключ.) Если увижу, так скажу, чтоб приходил
к калитке.
Когда загремел
замок, и Маслову впустили в камеру, все обратились
к ней. Даже дочь дьячка на минуту остановилась, посмотрела на вошедшую, подняв брови, но, ничего не сказав, тотчас же
пошла опять ходить своими большими, решительными шагами. Кораблева воткнула иголку в суровую холстину и вопросительно через очки уставилась на Маслову.
Верочка притронулась
к замку, —
замок слетел: «
идите» — они выходят.
Веришь ли, что, бывало, в Алексеевском равелине, — несмотря на допросы, очные ставки и все прибаутки не совсем забавного положения, я до того забывался, что, ходя диагонально по своему пятому Nомeру, несознательно подходил
к двери и хотел
идти за мыслию, которая забывала о
замке и страже.
Она засуетилась, и все засуетились, встали и
пошли в направлении
к замку, где находились экипажи.
Прохор. Виноват. По линии выпивки, а также игры в преферанс — почти непобедим, но
к пению — не приспособлен природой. Душа — мягкая, а горло — сухое, хрустит. Пятеркин — ступай вон, бездарная личность, не понравились мы! Рашель,
идем ко мне, я тебе коллекцию
замков покажу.
Я сидел верхом на дрожках, но проворно перекинулся назад, лицом
к запяткам, снял ружье, висевшее у меня за спиной, и развязал платок, которым был обернут
замок, потому что
шел мелкий дождичек.
Ордынов
пошел достать огня и увидел, что дверь
к хозяевам заперта на
замок.
— Слушаю, братец, слушаю, кормилец ты мой, — отвечала Платонида. — Все будет по приказу исполнено. Птице
к окошку не дам подлететь, на единую пядь не отпущу от себя Матренушку, келарничать
пойду — на
замок запру.
С тех пор прошла про Жилина
слава, что он мастер. Стали
к нему из дальних деревень приезжать: кто
замок на ружье или пистолет починить принесет, кто часы. Привез ему хозяин снасть: и щипчики, и буравчики, и подпилочек.
Перекрестился Жилин, подхватил рукой
замок на колодке, чтобы не бренчал,
пошел по дороге, — ногу волочит, а сам все на зарево поглядывает, где месяц встает. Дорогу он узнал. Прямиком
идти верст восемь. Только бы до лесу дойти прежде, чем месяц совсем выйдет. Перешел он речку, — побелел уже свет за горой.
Пошел лощиной,
идет, сам поглядывает: не видать еще месяца. Уж зарево посветлело и с одной стороны лощины все светлее, светлее становится. Ползет под гору тень, все
к нему приближается.
— О-о! — произнесла в гневном возбуждении моя молоденькая тетка, — так нельзя! Так нельзя! Что она безумная, что ли, старая княгиня? Мучить так хорошенькую джаным! О-о! Стыд ей, старой княгине, стыд! Погоди, придет на днях
к Гуль-Гуль повелитель, все расскажет Кериму Гуль-Гуль, и освободит Керим Нину из
замка. «
Иди на свободу из
замка, Нина, — скажет он, —
иди, куда хочешь».
Приехал я в Баден под вечер, а на другой день, утром рано,
пошел в гору
к Старому
Замку. Там ведь происходил"пикник молодых генералов из"Дыма". Мне представилась вся сцена на одной из лужаек. Вид с вышки
замка на весь Баден его лощины и горы, покрытые черным лесом, на долину Рейна — чудесный, и он не мог не захватить меня после долгого сиденья в душных"столицах мира".
— Перестаньте, благородный рыцарь, — начал Гримм с чуть заметной иронией в слове «благородный», — разнеживаться теперь над полумертвой… Что тратить время по пустякам. Она от вас не уйдет. Идите-ка лучше собирать в поход своих товарищей и когда они все выберутся из
замка, мы с Павлом перенесем ее отсюда
к вам. Вы, проводив рыцарей, не захотите марать благородных рук своих в драке с русскими и вернетесь домой… Там вас будет ожидать Эмма и мы с нашими услугами.
— Может быть, еще не поздно!.. Скачи назад,
иди прямо
к Шереметеву и скажи ему, чтобы русские не входили в
замок. Там офицер шведский зажжет пороховой погреб; взорвет!..
Настал условный час приема
замка. Сначала послан был
к цейгмейстеру шведский офицер с предуведомлением, что русские
идут немедленно занять остров.
— На все необходимы не только отвага, но и ум… Об этом-то я и хотел посоветоваться с тобой и еще кое с кем и
послал герольдов собрать на совет всех соседей… Один из моих рейтаров попался в лапы русских и лишь хитростью спасся и пришел ползком в
замок… Он говорит, что они уже близко… Надо нам тоже приготовиться
к встрече. Полно нам травить, пора палить! А? Какова моя мысль! Даром, что в старом парнике созрела.
— На все необходимы не только отвага, но и ум… Об этом-то я и хотел посоветоваться с тобою и еще кой с кем и
послал герольдов собрать на совет всех соседей… Один из моих рейтаров попался в лапы русских и лишь хитростью спасся и пришел ползком в
замок… Он говорит, что они уже близко… Надо нам тоже приготовляться
к встрече. Полно нам травить, пора палить! А? Какова мысль! Даром, что в старом парнике созрела.
—
Пойдем к живым на поминки… а вам до этого дела нет… Дожидайтесь, когда я посвечу вам с башен
замка и неситесь скорей доканчивать… да помните еще слово «булат».
В
замке все приуныло. У коменданта составлен был совет. Пролом стены, недостаток в съестных припасах, изготовления русских
к штурму, замеченные в
замке, — все утверждало в общем мнении, что гарнизон не может долее держаться, но что, в случае добровольной покорности, можно ожидать от неприятеля милостивых условий для войска и жителей. Решено через несколько часов
послать в русский стан переговорщиков о сдаче. Сам цейгмейстер, убежденный необходимостию, не противился этому решению.
На пустыре Ананьева не было. Кузьма
пошел до улице, посмотрел по сторонам, но нигде не было видно старика. Парень вернулся
к избе, запер дверь в привинченные кольца висячим
замком и положил ключ в расщелину одного из бревен — место, уговоренное с Петром Ананьевым, на случай совместного ухода из дому. Почти бегом бросился он затем по улице и, не уменьшая шага, меньше чем через час был уже во дворе дома Салтыкова.
Завладеть
замком значило нанести смертельный удар конфедерации, а потому Суворов, сознавая, что храброму гарнизону трудно было сделать первый шаг
к сдаче геройски защищаемой крепости, решил взять почин на себя. По прочтении перехваченного письма он
послал капитана Веймарна в
замок с объявлением, что все готово
к штурму и что если гарнизон не сдастся теперь, то будет весь истреблен.
Шуази с тяжелым чувством направился
к Тынцу, покидая на произвол судьбы капитанов Виомениля и Сальяна с частью отряда. Отойдя версты две или три, он вдруг услыхал сильный ружейный огонь в Кракове, остановился и
послал польского офицера на разведку. Офицер скоро вернулся и сообщил, что
замок занят Виоменилем и Сальяном. Шуази повернул назад и быстро
пошел к Кракову.
— И вправду, что же ждать от разбойника? — ворчал Гримм про себя в минуту раздумья. — Что награбит, тем и богат, а ведь часто волк платится и своей шкурой. Разве — женитьба? Да где ему! Роберт Бернгард посмышленее, да и по молодцеватей его, да и у него что-то не вдруг ладится… А за моего она ни за что не
пойдет, даром что кротка, как овечка, а силком тащить ее из
замка прямо в когти
к коршуну — у меня, кажись, и руки не поднимутся на такое дело… Дьявол попутал меня взяться за него…
Молодая женщина, накормив грудью свое дитя, положила его опять в колыбель, и старик опять принялся убаюкивать его. Под вязом поставлен стол: скоро готова вечерняя трапеза. Но прежде нежели садиться за нее, все семейство благоговейно творит молитву, и дитя, повторяя за матерью, лепечет благодарение богу за хлеб насущный. Сели; Любуша одна не садится. Она устремила взоры на ближайшую гору, по которой
идет дорога
к замку, и как будто силится глазами поймать какой-то предмет.
— Перестаньте, благородный рыцарь, — начал Гримм с чуть заметной иронией в слове «благородный», — разнеживаться теперь над полумертвою… Что тратить время по пустякам. Она от вас не уйдет. Идите-ка лучше собирать в поход своих товарищей, и, когда они все выберутся из
замка, мы с Павлом перенесем ее отсюда
к вам. Вы, проводив рыцарей, не захотите марать благородных рук своих в драке с русскими и вернетесь домой… Там вас будет ожидать Эмма и мы с нашими услугами.
— И вправду, что же ждать от разбойника? — ворчал Гримм про себя в минуту раздумья. — Что награбит, тем и богат, а ведь часто волк платится и своей шкурой. Разве — женитьба? Да где ему! Роберт Бернгард посмышленнее, да и помолодцеватей его, да и у него что-то не вдруг ладится… А за моего она ни за что не
пойдет, даром что кротка, как овечка, а силком тащить ее из
замка прямо в когти
к коршуну — у меня, кажись, и руки не поднимутся на такое дело… Дьявол попутал меня взяться за него…
Отзвонили вечерню во святых церквах;
За Кремлем горит заря туманная,
Набегают тучки на небо, —
Гонит их метелица распеваючи;
Опустел широкий гостиный двор.
Запирает Степан Парамонович
Свою лавочку дверью дубовою
Да
замком немецким со пружиною;
Злого пса-ворчуна зубастого
На железную цепь привязывает,
И
пошел он домой, призадумавшись,
К молодой хозяйке за Москву-реку.