Неточные совпадения
—
Идите,
идите, вы найдете дорогу на мельницу! — крикнул Левин и, оглянувшись, с удовольствием увидел, что Весловский, нагнувшись и спотыкаясь усталыми ногами и держа ружье в вытянутой руке, выбирался из
болота к мужикам.
— План следующий: теперь мы едем до Гвоздева. В Гвоздеве
болото дупелиное по сю сторону, а за Гвоздевым
идут чудные бекасиные
болота, и дупеля бывают. Теперь жарко, и мы
к вечеру (двадцать верст) приедем и возьмем вечернее поле; переночуем, а уже завтра в большие
болота.
Он
послал седло без ответа и с сознанием, что он сделал что то стыдное, на другой же день, передав всё опостылевшее хозяйство приказчику, уехал в дальний уезд
к приятелю своему Свияжскому, около которого были прекрасные дупелиные
болота и который недавно писал ему, прося исполнить давнишнее намерение побывать у него.
— А! — радостно восклицает барин, отодвигая счеты. — Ну, ступай; ужо вечером как-нибудь улучим минуту да сосчитаемся. А теперь пошли-ка Антипку с Мишкой на
болото да в лес десятков пять дичи
к обеду наколотить: видишь, дорогие гости приехали!
Подъезжаете ли вы
к глубокому и вязкому
болоту, якут соскакивает с лошади, уходит выше колена в грязь и ведет вашу лошадь — где суше; едете ли лесом, он — впереди, устраняет от вас сучья; при подъеме на крутую гору опоясывает вас кушаком и помогает
идти; где очень дурно, глубоко, скользко — он останавливается.
Тропа
идет через эти овраги, но затем круто поворачивает
к болоту.
После этого мы разобрали травяной шатер, взяли свои ружья и
пошли искать перешеек. Оказалось, что наш бивак был очень близко от него. Перейдя через
болото, мы прошли немного по направлению
к озеру Ханка, а потом свернули на восток
к реке Лефу.
От Мяолина тропа
пошла по кочковатому лугу в обход
болот и проток. Через 2 часа она привела нас
к невысоким сопкам, поросшим дубовым редколесьем. Эти сопки представляют собой отдельный массив, выдвинувшийся посредине Лофанзы, носящей название Коу-цзы-шань [Гао-цзы-шань — гора со рвом.]. Это остатки каких-то больших гор, частью размытых, частью потопленных в толщах потретичных образований. У подножия их протекает маленькая речка Хаунихеза.
У последней земледельческой фанзы тропа разделяется. Одна
идет низом, по
болотам, прямо
к морю, другая —
к броду на Тютихе, в 5 км от устья.
Около
болот тропа разделилась. Одна
пошла влево
к горам, а другая по намывной полосе прибоя. Эта последняя привела нас
к небольшой, но глубокой протоке, которой озеро Долгое сообщается с морем.
Следовательно, приучив сначала молодую собаку
к себе,
к подаванью поноски,
к твердой стойке даже над кормом, одним словом,
к совершенному послушанию и исполнению своих приказаний, отдаваемых на каком угодно языке, для чего в России прежде ломали немецкий, а теперь коверкают французский язык, — охотник может
идти с своею ученицей в поле или
болото, и она, не дрессированная на парфорсе, будет находить дичь, стоять над ней, не гоняться за живою и бережно подавать убитую или раненую; все это будет делать она сначала неловко, непроворно, неискусно, но в течение года совершенно привыкнет.
Однако время уходило, и надо было возвращаться на бивак. Осмотревшись, я
пошел, как мне казалось, прямо
к морю, но на пути встретил лесное
болото, заваленное колодником. С целью обойти его я принял немного вправо. Минут через десять я увидел дерево, которое показалось мне знакомым. Это был вяз с выводком соболей.
Прекрасная мати пустыня!
От суетного мира прими мя…
Любезная, не изжени мя
Пойду по лесам, по
болотам,
Пойду по горам, по вертепам,
Поставлю в тебе малу хижу,
Полезная в ней аз увижу.
Потщился
к тебе убежати,
Владыку Христа подражати.
Из-за бугра увидал он шагах в двухстах шапки и ружья. Вдруг показался дымок оттуда, свистнула еще пулька. Абреки сидели под горой в
болоте. Оленина поразило место, в котором они сидели. Место было такое же, как и вся степь, но тем, что абреки сидели в этом месте, оно как будто вдруг отделилось от всего остального и ознаменовалось чем-то. Оно ему показалось даже именно тем самым местом, в котором должны были сидеть абреки. Лукашка вернулся
к лошади, и Оленин
пошел за ним.
И одна главная дорога с юга на север, до Белого моря, до Архангельска — это Северная Двина. Дорога летняя. Зимняя дорога, по которой из Архангельска зимой рыбу возят,
шла вдоль Двины, через села и деревни. Народ селился, конечно, ближе
к пути,
к рекам, а там, дальше глушь беспросветная да
болота непролазные, диким зверем населенные… Да и народ такой же дикий блудился от рождения до веку в этих лесах… Недаром говорили...
— Пусть
идет к себе домой, в лес, там и спит. А
болото наше… Еще отцы и деды наши вот в этом самом
болоте жили.
Но вот мало-помалу дело прояснилось и приняло другой оборот: передовым людям понравилось на дереве; они рассуждают очень красноречиво о разных путях и средствах выбраться из
болота и из лесу; они нашли даже на дереве кой-какие плоды и наслаждаются ими, бросая чешуйку вниз; они зовут
к себе еще кой-кого, избранных из толпы, и те
идут и остаются на дереве, уже и не высматривая дороги, а только пожирая плоды.
Хороша наша губерния,
Славен город Кострома,
Да леса, леса дремучие,
Да
болота к ней ведут,
Да пески, пески сыпучие…»
— «Стой-ка, дядя, чу,
идут...
Мужик. Вот спасибо Потапу. (Показывает на работника.) Его счастье.
Послал я его летом пахать, а он возьми да в
болоте вспаши. Я его ругал. Да уговорил он меня посеять. Посеяли — и вышло
к лучшему. А вот и нынче опять угадал, на горах посеял.
Да справившись, выбрал ночку потемнее и
пошел сам один в деревню Поромову, прямо
к лохматовской токарне. Стояла она на речке, в поле, от деревни одаль. Осень была сухая. Подобрался захребетник
к токарне, запалил охапку сушеной лучины да и сунул ее со склянкой скипидара через окно в груду стружек. Разом занялась токарня… Не переводя духу, во все лопатки пустился бежать Карп Алексеич домой, через поле, через кочки, через
болота… А было то дело накануне постного праздника Воздвиженья Креста Господня.
— Куда ж ему в зятья
к мужику
идти, — сказал Матвей, — у него, братец ты мой, заводы какие в Самаре, дома, я сам видел; был ведь я в тех местах в позапрошлом году. Пароходов своих четыре ли, пять ли. Не
пойдет такой зять
к тестю в дом. Своим хозяйством, поди, заживут. Что за находка ему с молодой женой, да еще с такой раскрасавицей, в наших лесах да в
болотах жить!
— Как что делать буду? В свою деревню
пойду! — радостно говорил Бастрюков. — Даром что долго околачиваюсь на службе, а
к своему месту коренному тянет, ровно кулика
к своему
болоту. У земли-матушки кормиться буду. Самое это душевное дело на земле трудиться. Небось, полоской разживусь, а угол племяши дадут… И стану я, ваше благородие, хлебушко сеять и пчелкой, бог даст, займусь… Хорошо! — прибавил Бастрюков, и все его лицо сияло при мысли об этом.
— А тебе, Василий Борисыч, — обратился
к свету-родителю удельный голова, —
пошли Господь столько сынков, сколько в поле пеньков, да столько дочек, сколько на
болоте кочек, и всем вам дай Господи, чтоб добро у вас этак лилось.
Завидев этих грозных, хотя не воюющих воинов, мужики залегли в межу и, пропустив жандармов, встали, отряхнулись и
пошли в обход
к господским конюшням, чтобы поразведать чего-нибудь от знакомых конюхов, но кончили тем, что только повздыхали за углом на скотном дворе и повернули домой, но тут были поражены новым сюрпризом: по огородам, вокруг села, словно журавли над
болотом, стояли шагах в двадцати друг от друга пехотные солдаты с ружьями, а посреди деревни, пред запасным магазином,
шел гул: здесь расположился баталион, и прозябшие солдатики поталкивали друг друга, желая согреться.
— Не говори! Не уговаривай меня и не говори, а то меня еще хуже злость разбирает. Вы бросили мою бедную девочку, бросили ее на произвол ее девичьему разуму и отошли
к сторонке, и любуются: дескать, наша хата с краю, я ничего не знаю,
иди себе, бедняжка, в
болото и заливайся.
Позвала она Никиту, он посмотрел и ужаснулся: «Увы мне, много согреших!..»
Пошел к монастырю, влез в
болото и три дня просидел в трясине, отдав себя на пищу комарам и жабам.
Предки Иоанновы, воевавшие с новгородцами, бывали иногда побеждаемы неудобством перехода по топким дорогам, пролегающим
к Новгороду, болотистым местам и озерам, окружавшим его, но, несмотря на это, ни на позднюю осень, дружины Иоанна бодро пролагали себе путь, где прямо, где околицею. Порой снег заметал следы их, хрустел под копытами лошадей, а порой, при наступлении оттепели, трясины и
болота давали себя знать, но неутомимые воины преодолевали препятствия и
шли далее форсированным маршем.
Предки Иоанновы, воевавшие с новгородцами, бывали иногда побуждаемы неудобством перехода по топким дорогам, пролегающим
к Новгороду, болотистым местам и озерам, окружавшим его, но несмотря на это, ни на позднюю осень, дружины Иоанна бодро пролагали себе путь, где прямо, где околицею. Порой снег заметал следы их, хрустя под копытами лошадей, а порой, при наступлении оттепели, трясины и
болота давали себя знать, но неутомимые воины преодолевали препятствия и
шли далее форсированным маршем.
От подошвы горы, на которой остановился Владимир,
шла торная дорога в Ниеншанц: множество троп, разыгрывавшихся влево и вправо, вело через
болота и леса
к берегу моря и Невы. Подумав несколько, по которой ему
идти, он назначил себе тропу, поворачивавшую тотчас с битой дороги влево.
— Пехоту низом
пошлем —
болотами, — продолжал Денисов: — они подлезут
к саду; вы заедете с казаками оттуда, — Денисов указал на лес за деревней; — а я отсюда, с своими гусарами. И по выстрелу…