Неточные совпадения
— Господа, позвольте мне покончить ваш спор, — и тут же,
подойдя к Гарибальди, сказал ему: — Мне ваше посещение бесконечно дорого, и теперь больше, чем когда-нибудь, в эту черную полосу для России ваше посещение будет иметь особое значение, вы посетите не одного меня, но друзей наших, заточенных в
тюрьмы, сосланных на каторгу.
Тюрьма стояла на самом перевале, и от нее уже был виден город, крыши домов, улицы, сады и широкие сверкающие пятна прудов… Грузная коляска покатилась быстрее и остановилась у полосатой заставы шлагбаума. Инвалидный солдат
подошел к дверцам, взял у матери подорожную и унес ее в маленький домик, стоявший на левой стороне у самой дороги. Оттуда вышел тотчас же высокий господин, «команду на заставе имеющий», в путейском мундире и с длинными офицерскими усами. Вежливо поклонившись матери, он сказал...
В назначенный день, 13 августа, утром, смотритель
тюрьмы, врач и я
подходили не спеша
к канцелярии; Прохоров, о приводе которого было сделано распоряжение еще накануне, сидел на крыльце с надзирателями, не зная еще, что ожидает его.
К фонарю
подходит фонарщик — днем, лампы чистить, — ставит лестницу
к стене, влез, зацепил за гребень стены крючья веревочной лестницы, спустил ее во двор
тюрьмы и — марш!
— Атаман! — шепнул,
подходя к нему, тот самый рыжий песенник, который остановил его утром, — часового-то я зарезал! Давай проворней ключи, отопрем
тюрьму, да и прощай; пойду на пожар грабить с ребятами! А где Коршун?
Николаевск город надо бы подальше обойти, да уж мы притомились по пустым местам, да и припасы кончились. Вот
подходим к реке под вечер, видим: на берегу люди какие-то. Пригляделись, ан это вольная команда [Вольную команду составляют каторжники, отбывшие положенный срок испытания. Они живут не в
тюрьме, а на вольных квартирах, хотя все же и они лично, и их труд подвергаются известному контролю и обусловлены известными правилами. (Примеч. В. Г. Короленко.)] с сетями рыбу ловит. Ну и мы без страху
подходим...
Почти год назад, с двадцать пятого августа, как уже было сказано выше, я провел несколько дней в той же тобольской
тюрьме, только в другом ее отделении. Однажды
к моей двери
подошел арестант, по фамилии, кажется, Ефремов, и передал мне записку, написанную на обрывке серой бумаги. Из нее я узнал, что в тобольской
тюрьме, в военно-каторжном ее отделении, сидит уже третий год в строжайшем одиночном заключении политический осужденный, «именующий себя Фоминым».
Когда его везли в
тюрьму, бедный
подошел к нему, вынул из-за пазухи камень и замахнулся; потом пораздумался, бросил камень наземь и сказал: «Напрасно я так долго носил этот камень: когда он был богат и силен, я боялся его; а теперь мне жалко его».
— Вы не хорошие и не плохие. Он за народное дело в
тюрьме сидел, бедных даром лечит, а
к вашему порогу
подойдет бедный, — «доченька, погляди, там под крыльцом корочка горелая валялась, собака ее не хочет есть, — подай убогому человеку!» Ваше название — «файдасыз» [Великолепное татарское слово, значит оно: «человек, полезный только для самого себя». Так в Крыму татары называют болгар. (Прим. В. Вересаева.)]!.. Дай, большевики придут, они вам ваши подушки порастрясут!
— По указу его императорского величества, — читал мировой свое решение. Дело было в том, что эта самая женщина, проходя мимо гумна помещика, унесла полснопа овса. Мировой судья приговорил ее
к двум месяцам
тюрьмы. Тут же сидел тот самый помещик, у которого был украден овес. Когда судья объявил перерыв, помещик
подошел к судье и пожал ему руку. Судья что-то поговорил с ним. Следующее дело было дело о самоваре… Потом о порубке.
Пустынное поле, поросшее бурьяном, лишенное всякого эха, глухим ковром
подходит к самой ограде нашей
тюрьмы, величавые очертания которой покоряют мое воображение и мою мысль.