Неточные совпадения
— Никакой. Напротив, ребенок может убить
медведя, — сказал он, сторонясь с легким поклоном пред дамами, которые с хозяйкой
подходили к столу закусок.
Был белый утренний час; в огромном лесу стоял тонкий пар, полный странных видений. Неизвестный охотник, только что покинувший свой костер, двигался вдоль реки; сквозь деревья сиял просвет ее воздушных пустот, но прилежный охотник не
подходил к ним, рассматривая свежий след
медведя, направляющийся
к горам.
— Mais c'est un ours! [Да это настоящий
медведь! (франц.)] — выпорхнула она в коридор, притворяясь испуганною, и вмиг скрылась
к хозяйке. Петр Ипполитович, все еще со свечой в руках,
подошел ко мне с строгим видом...
Медвежонок вырос в
медведя и все продолжал расти, так что когда они
подошли к концу гребли и поравнялись с мельницей, то он был уже выше мельничной крыши.
Я
подхожу к другой группе, где друг мой Василий Николаич показывает публике
медведя, то есть заставляет Алексея Дмитрича говорить разную чепуху. Около них собралась целая толпа народа, в которой немолчно раздается громкий и искренний смех, свидетельствующий о необыкновенном успехе представления.
Медведь подошел к моему дивану, закрыл мое лицо своей пушистой грудью и начал лизать мою голову своим острым языком.
—
Подхожу я
к нему потихоньку, а он думает, что это
медведь, да как бросится от меня бежать — шапку даже потерял, так без шапки и летит, как поповский жеребец; кое-как я догнал его и привел
к Карле, а он сидит на мертвом
медведе да пред лесообъездчиками храбрость свою рассказывает. Я
подошел к нему и говорю: «Слышал, мол, я, Карл Карлыч, как вы воркунов-то спутали…» [Воркунов-то спутали. — Воркуны — бубенчики; здесь в смысле сбежали, струсили.]
Много ли, мало ли времени прошло, только видит помещик, что в саду у него дорожки репейником поросли, в кустах змеи да гады всякие кишмя кишат, а в парке звери дикие воют. Однажды
к самой усадьбе
подошел медведь, сел на корточках, поглядывает в окошки на помещика и облизывается.
В ночь иней выпал: и на сучьях иней, и на шубе моей иней, и Демьян весь под инеем, и сыплется сверху иней. Разбудил я Демьяна. Стали мы на лыжи и пошли. Тихо в лесу; только слышно, как мы лыжами по мягкому снегу посовываем, да кое-где треснет дерево от мороза, и по всему лесу голк раздается. Один раз только живое что-то зашумело близехонько от нас и прочь побежало. Я так и думал, что
медведь.
Подошли к тому месту, откуда зашумело, увидали следы заячьи, и осинки обглоданы. Это зайцы кормились.
Медведь подошел к нему и стал нюхать: он и дышать перестал.
Медведь учуял в повозке калачи, отвязался,
подошел к повозке, влез и стал шарить в сене.
Поводырь с
медведем подошел к кабаку, привязал
медведя к воротам, а сам вошел в кабак выпить.
Мы пошли дальше. Следы шли вдоль сопки зигзагами.
Медведь подходил к большим деревьям, заглядывал под опрокинутые корневища, копался в осыпях и разбрасывал мерзлый валежник на земле. В одном месте наводнением нанесло много мелких веток, сверху их занесло опавшей листвой и засыпало снегом.
Медведь залез под этот мусор, но что-то ему не понравилось. Он пролежал, видимо, только несколько часов и пошел снова
к реке.
Все это нас ужасно смутило: нам представлялось и жалостное наше путешествие на несчастной паре вместо тройки, и потом нам чрезвычайно жалко было обреченной на съедение
медведю лошади, так как мы уже успели сильно сдружиться с Кириллиными конями — и особенно с левым буланым мерином, у которого был превеселый нрав, дозволявший ему со всех, кто
к нему
подходил, срывать шапки, и толстая широкая спина, на которой мы по очереди сиживали в то время, когда буланый ел на покорме под сараями свой овес.
Он очень любил эти военные экзерциции, хотя пугался выстрела из ружья, очень боялся грозы и не без страха
подойти к ручному
медведю на цепи.
Мальчик в тулупчике сделался смелее, выворотил рукав шубы, накрыл им лицо свое и осторожно, на приличном расстоянии,
подходил к Ване, приговаривая: «У! у!
медведь — съест».
Когда
подошли к месту, то
медведя простыл и след, а на земле I лежал лишь обезображенный труп Николая Митрофанова Иванова. Вся одежда на нем была превращена в лохмотья, череп разворочен, лицо потеряло всякий человеческий облик и представляло из себя одну сплошную кровавую массу.
Подойдя к дормезу и обращаясь
к своим товарищам — другим адъютантам, которые от инея, облепившего их с головы до ног, были похожи на белых
медведей, громко он сказал...
Сибирь, рудники, пасть
медведя, капе́ль горячего свинца на темя — нет муки, нет казни, которую взбешенный Бирон не назначил бы Гросноту за его оплошность. Кучера, лакеи, все, что
подходило к карете, все, что могло приближаться
к ней, обреклось его гневу. Он допытает, кто тайный домашний лазутчик его преступлений и обличитель их; он для этого поднимет землю, допросит утробу живых людей, расшевелит кости мертвых.