Неточные совпадения
Подлинное национальное
сознание может быть лишь творческим, оно обращено вперед, а не назад.
Символическое
сознание выше этого наивно-реалистического
сознания, и именно оно открывает путь к
подлинным реальностям.
Я именно и утверждаю, что в так называемом «иррациональном переживании» или, по моей терминологии, в первичном нерационализированном
сознании совершается самое
подлинное познание бытия, совершается то касание сущего, которое не может не быть и познанием.
И вот
сознание великого ясновидца,
подлинного мистика оказывается пораженным рационалистической ограниченностью.
Эти две вселенные — микрокосм и макрокосм — реально, бытийственно соприкасаются и сливаются лишь в церкви; лишь в церковном разуме, церковном
сознании совершается
подлинное познание макрокосма.
Лишь вселенскому церковному
сознанию раскрываются тайны жизни и бытия, лишь в приобщении к церковному разуму возможно истинное дерзновение, там лишь гарантия против всякого иллюзионизма и призрачности, там
подлинный реализм, реализм мистический.
И эту антиномичность находит человек в глубине своего
сознания, как выражение
подлинного своего существа.
На Страшном суде человек, поставленный лицом к лицу с Христом и в Нем познавший истинный закон своей жизни, сам сделает в свете этого
сознания оценку своей свободе в соответствии тому «подобию», которое создано творчеством его жизни, и сам различит в нем призрачное, субъективное, «психологическое» от
подлинного, реального, онтологического.
Если собрание «двух или трех верующих» ощутит себя реально кафоличным и на самом деле будет таковым, то зерно вселенского собора тем самым уже дано, а признание его есть дело дальнейшей церковной истории [Разве же св. Афанасий Великий с горстью своих сторонников не являлся носителем
подлинного кафолического
сознания Церкви в то время, когда количественное ее большинство упорствовало в ереси?].
Искание церковности,
подлинной кафоличности составляет неустранимую черту религиозного
сознания, оно же есть искание истинной Церкви: одно неразрывно связано с другим.
И так огромна, так всепобеждающа для Толстого сила этой
подлинной жизни, что стоит только почувствовать ее хоть на миг, только прикоснуться к ней просветленным своим
сознанием, — и смерть исчезает.
Подлинный духовный аристократизм связан с
сознанием служения, а не с
сознанием своей привилегированности.
Подлинная духовная победа совершается в сфере сверхсознания, а не
сознания, т. е. в духе.
В то время как у людей высшей и утонченной культуры Достоевский пробуждает онтологическое
сознание и жажду перехода от творчества символических культурных ценностей к творчеству
подлинного бытия, у малокультурных русских людей он может парализовать вкус к культуре и укрепить нигилистическое отношение к культуре.
И наряду с этим, никто не станет отрицать, что величайшие и самые
подлинные святые были мистиками, что глубины церковного
сознания мистичны, что Евангелие от Иоанна, послания апостола Павла и Апокалипсис — мистические книги, что религия Христа есть религия мистерии искупления, что есть признанная церковью мистика православная и мистика католическая.
Не только
подлинные христиане по
сознанию, но и в
сознании отступившие от христианства чувствуют в какой-то глубине единственность, исключительность, несравнимость ни с чем правды Христовой.
И нам особенно необходимо
сознание, что культура есть путь к
подлинному бытию, что самая божественная жизнь есть высшая культура духа.
В XIX и XX вв. господствующее моральное
сознание отвергло последние остатки
подлинного христианского аскетизма и христианской жертвы миром сим во имя трансцендентного устремления к миру иному.
Люди символического религиозного
сознания должны стремиться к реальному Царству Божьему, т. е. к
подлинному преображению жизни.
Это
сознание и есть
подлинное религиозное смирение, большее смирение, чем полные гордости и самомнения слова о святой Руси или об интернационально-социалистической Руси.