Безмятежней аркадской идиллии
Закатятся преклонные дни:
Под пленительным небом Сицилии,
В благовонной древесной тени́,
Созерцая, как солнце пурпурное
Погружается в море лазурное,
Полоса́ми его золотя, —
Убаюканный ласковым пением
Средиземной волны, — как дитя
Ты уснешь, окружён попечением
Дорогой и любимой семьи
(Ждущей смерти твоей с нетерпением...
Неточные совпадения
Часто
погружались они
в безмолвное удивление перед вечно новой и блещущей красотой природы. Их чуткие души не могли привыкнуть к этой красоте: земля, небо,
море — все будило их чувство, и они молча сидели рядом, глядели одними глазами и одной душой на этот творческий блеск и без слов понимали друг друга.
Когда на западе угасли последние отблески вечерней зари и все кругом
погрузилось в ночной мрак, мы могли наблюдать весьма интересное явление из области электрометеорологии — свечение
моря и
в то же время исключительную яркость Млечного Пути.
С утра погода была удивительно тихая. Весь день
в воздухе стояла сухая мгла, которая после полудня начала быстро сгущаться. Солнце из белого стало желтым, потом оранжевым и, наконец, красным;
в таком виде оно и скрылось за горизонтом. Я заметил, что сумерки были короткие: как-то скоро спустилась ночная тьма.
Море совершенно успокоилось, нигде не было слышно ни единого всплеска. Казалось, будто оно
погрузилось в сон.
Когда мы подошли к реке, было уже около 2 часов пополудни. Со стороны
моря дул сильный ветер. Волны с шумом бились о берег и с пеной разбегались по песку. От реки
в море тянулась отмель. Я без опаски пошел по ней и вдруг почувствовал тяжесть
в ногах. Хотел было я отступить назад, но, к ужасу своему, почувствовал, что не могу двинуться с места. Я медленно
погружался в воду.
Большой мыс Лессепс-Дата, выдвинувшийся с северной стороны
в море, с высоты птичьего полета должен был казаться громадным белым лоскутком на темном фоне воды, а
в профиль его можно было принять за чудовище, которое
погрузилось наполовину
в воду и замерло, словно прислушиваясь к чему-то.
Она казалась громадным чудовищем, которое залезло
в море и,
погрузившись в воду по подбородок, надулось и вот-вот издаст страшный рев.
В третий день окончилась борьба
На реке кровавой, на Каяле,
И погасли
в небе два столба,
Два светила
в сумраке пропали.
Вместе с ними, за
море упав,
Два прекрасных месяца затмились
Молодой Олег и Святослав
В темноту ночную
погрузились.
И закрылось небо, и погас
Белый свет над Русскою землею,
И. как барсы лютые, на нас
Кинулись поганые с войною.
И воздвиглась на Хвалу Хула,
И на волю вырвалось Насилье,
Прянул Див на землю, и была
Ночь кругом и горя изобилье...
Так неугомонная волна день и ночь без устали хлещет и лижет гранитный берег: то старается вспрыгнуть на него, то снизу подмыть и опрокинуть; долго она трудится напрасно, каждый раз отброшена
в дальнее
море… но ничто ее не может успокоить: и вот проходят годы, и подмытая скала срывается с берега и с гулом
погружается в бездну, и радостные волны пляшут и шумят над ее могилой.
Быть может, сделав какую-нибудь уступку, она жила бы, как все, была бы интересной барышней «с загадочными глазами», потом вышла бы замуж, потом
погрузилась бы
в море бесцельного существования бок о бок с супругом, занятым необычайно важными делами на какой-нибудь службе.
А вокруг все замерло. Горный берег реки, бедные юрты селения, небольшая церковь, снежная гладь лугов, темная полоса тайги — все
погрузилось в безбрежное туманное
море. Крыша юрты, с ее грубо сколоченною из глины трубой, на которой я стоял с прижимавшеюся к моим ногам собакой, казалась островом, закинутым среди бесконечного, необозримого океана… Кругом — ни звука… Холодно и жутко… Ночь притаилась, охваченная ужасом — чутким и напряженным.
Земля и
море погрузились в глубокий мрак, так что
в нескольких шагах нельзя было увидеть рядом идущего человека.
Было уже поздно. На небе взошла луна и бледным сиянием своим осветила безбрежное
море. Кругом царила абсолютная тишина. Ни малейшего движения
в воздухе, ни единого облачка на небе. Все
в природе замерло и
погрузилось в дремотное состояние. Листва на деревьях, мох на ветвях старых елей, сухая трава и паутина, унизанная жемчужными каплями вечерней росы, — все было так неподвижно, как
в сказке о спящей царевне и семи богатырях.
И теперь только впервые я поняла всю тяжесть, всю ужасную ответственность доли артистки: смеяться сквозь рыдания, шутить с разрывающимся сердцем, плясать, прыгать и напевать веселые песенки, когда душа
погрузилась в самую глубину необъятного
моря страданий!
Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы, и чем глубже
погружался в это
море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и неиспытанное еще им новое радостное чувство.
Ты будешь
в тумане сладостно грезить до самого утра, а утром чуть свет я сама приду за тобою к дверям Милия, ты передашь мне золото и я побегу выкупить из неволи Фалалея, а ты пойдешь к
морю,
погрузишься вся
в его волны, и, освеженная, придешь домой, встретишься с мужем и любовные мечты прошлой ночи станут для вас действительностью.