Неточные совпадения
«Излишне велика, купечески здорова, — с досадой отмечал Самгин; досаду сменило удовлетворение тем, что он видит недостатки этой женщины. — И платье безвкусно», — добавил он, говоря: — Ты отлично вооружилась для
побед над
французами.
Между тем
француза не находили. Кирила Петрович ходил взад и вперед по зале, грозно насвистывая Гром
победы раздавайся. Гости шептались между собою, исправник казался в дураках,
француза не нашли. Вероятно, он успел скрыться, быв предупрежден. Но кем и как? это оставалось тайною.
Несколько лет уже продолжался общий мир во всей Европе; торговля процветала, все народы казались спокойными, и Россия, забывая понемногу прошедшие бедствия, начинала уже пользоваться плодами своих
побед и неимоверных пожертвований; мы отдохнули, и русские полуфранцузы появились снова в обществах, снова начали бредить Парижем и добиваться почетного названия — обезьян вертлявого народа, который продолжал кричать по-прежнему, что мы варвары, а
французы первая нация в свете; вероятно, потому, что русские сами сожгли Москву, а Париж остался целым.
Бывало, обыкновенно
французы переговорят всех, и тут-то пойдут россказни о большой армии, о
победах Наполеона, о пожаре московском.
— Нет, — отвечал Давыд, — мы теперь
французов бьем [В 1799 году русские войска под командованием великого полководца Суворова одержали блестящие
победы над французской армией в Италии и Швейцарии.].
В августе, при Кунерсдорфе, произошло кровопролитное сражение, первое, в котором участвовал Суворов. В первый раз изменил тут Фридрих своему обычному благоразумию и убедил себя в
победе, не видев еще неприятеля. К королю прибыл курьер от герцога Фердинанда Брауншвейгского с известием о разбитии
французов при Миндане.
День прибытия в Верону совпал как раз с днем, как туда были привезены трофеи недавно одержанной над
французами победы.
Кроме того, отсутствие обозов, легкость обмундировки и облегченная сильная артиллерия делала их легкие колонны неуловимыми, и часто
французы вырывали
победу у австрийских генералов, когда последние уже писали реляцию об одержанной
победе.
К вечеру неприятель был совершенно разбит. Небольшая кучка
французов, спасшихся от смерти, скрылась в горах. Ночь прекратила битву. Следствием
победы при городе Нови было заключение капитуляции, по которой
французы принуждены были сдать неприступную крепость Тортону.
— Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый? — сказал Болконский. — Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную
победу, уничтожает charme [Зарок непобедимости.]
французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности!
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший, в конце пирушки предложил тост за здоровье государя, но «не государя-императора, как говорят на официальных обедах, — сказал он, — а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную
победу над
французами!»
Случайность и гениальность дают ему
победу под Аустерлицом, и случайно все люди, не только
французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем-то прекрасным и разумным.
Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения приходившие со всех сторон о бездействии и беспорядке
французов, и комплектование наших полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, чтò делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине
французов, и известия о легких
победах над
французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор пока
французы были в Москве, и — главное — неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь, и преимущество находится на нашей стороне.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление
французов из Москвы есть ряд
побед Наполеона и поражений Кутузова.
— Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, — продолжал Билибин, — и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад
французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все другое…] Вы видите, что ваша
победа не очень-то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
Почему-то русское войско, которое с слабейшими силами одержало
победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, в превосходных силах, было побеждено под Красным и под Березиной расстроенными толпами
французов?
Наполеон вступает в Москву после блестящей
победы de la Moskowa; сомнения в
победе не может быть, так как поле сражения остается за
французами.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон
французов, было представлено как блестящая
победа над
французами, и потому государь и вся армия, особенно пока не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что
французы побеждены и отступают против своей воли.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних
побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей, и что у них еще есть двадцатитысячная, нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие.
Но вдруг в 1812-м году
французами одержана
победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем без новых сражений не Россия перестала существовать, а перестала существовать 600-тысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, — невозможно.
Если цель русских состояла в том, чтоб отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется
французами рядом
побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
В 12-м и 13-м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы — полной
победы над
французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений.]