Неточные совпадения
И смерть, как единственное средство восстановить в его сердце
любовь к ней, наказать его и одержать
победу в той борьбе, которую поселившийся в ее сердце злой дух вел с ним, ясно и живо представилась ей.
«Нечестно венчаться, когда не веришь!» — гордо сказал он ей, отвергая обряд и «бессрочную
любовь» и надеясь достичь
победы без этой жертвы, а теперь предлагает тот же обряд! Не предвидел! Не оценил вовремя Веру, отвергнул, гордо ушел… и оценил через несколько дней!
В этой семье брак будет нерасторгаем, но зато холодный как лед; брак, собственно,
победа над
любовью, чем меньше
любви между женой-кухаркой и мужем-работником, тем лучше.
А эпитет этот, в переложении на русские нравы, обнимал и оправдывал целый цикл всякого рода зазорностей: и шулерство, и фальшивые заемные письма, и нетрудные
победы над женскими сердцами, чересчур неразборчиво воспламенявшимися при слове «
любовь».
Смысл
любви — в
победе над смертью, и достижение вечной личной жизни Н. Федоров также видит в связи между рождением и смертью.
И пусть неверующие, смотрящие со стороны, не ждут чудес от христианина, чтобы поверить, чтобы войти в мистический круг; они ведь не видят чуда, реально уже совершившегося, чуда воскресения Христа, и ничего не увидят до тех пор, пока свободная
любовь не одержит в них
победы над вынужденной силой.
— Ко всему несут
любовь дети, идущие путями правды и разума, и все облачают новыми небесами, все освещают огнем нетленным — от души. Совершается жизнь новая, в пламени
любви детей ко всему миру. И кто погасит эту
любовь, кто? Какая сила выше этой, кто поборет ее? Земля ее родила, и вся жизнь хочет
победы ее, — вся жизнь!
Словом, как золото, очищающееся в горниле, выходил таким образом старик из всех битв своих в новом блеске власти, и последняя
победа его явно уже доказала крепость его в Петербурге и окончательно утвердила к нему
любовь и уважение на месте.
Рыбак и витязь на брегах
До темной ночи просидели
С душой и сердцем на устах —
Часы невидимо летели.
Чернеет лес, темна гора;
Встает луна — все тихо стало;
Герою в путь давно пора.
Накинув тихо покрывало
На деву спящую, Руслан
Идет и на коня садится;
Задумчиво безмолвный хан
Душой вослед ему стремится,
Руслану счастия,
побед,
И славы, и
любви желает…
И думы гордых, юных лет
Невольной грустью оживляет…
— Что пролетело по душе его в эти минуты, какая борьба совершилась у железной воли с отцовскою
любовью и разумностью, как уступил
победу упорный дух?.. трудно себе представить; но когда раздался за дверью голос Мазана: «Кушанье готово», дедушка вышел спокоен, и ожидавшие его жена и дочери, каждая у своего стула, не заметили на слегка побледневшем лице его ни малейшего гнева; напротив, он был спокойнее, чем поутру, даже веселее, и кушал очень аппетитно.
Вечер закончился полной
победой Пепки: он провожал свою
Любовь и этим уже уничтожал провизора. Я никого не провожал, но тоже чувствовал себя недурно, потому что в передней Надя так крепко пожала мою руку и прошептала...
Да, да, ты прав: что женщине в
любви?
Победы новые ей нужны ежедневно.
Пожалуй плачь, терзайся и моли —
Смешон ей вид и голос твой плачевный,
Ты прав — глупец, кто в женщине одной
Мечтал найти свой рай земной.
Я буду мужа любить, Тиша, голубчик мой, ни на кого тебя не променяю!» Но усилие уже выше ее возможности; через минуту она чувствует, что ей не отделаться от возникшей
любви: «Разве я хочу о нем думать, — говорит она, — да что делать, коли из головы нейдет?» В этих простых словах очень ясно выражается, как сила естественных стремлений неприметно для самой Катерины одерживает в ней
победу над всеми внешними требованиями, предрассудками и искусственными комбинациями, в которых запутана жизнь ее.
— Мужчины и женщины — два племени, вечно враждующие… — мягко говорила женщина. — Доверие, дружба и прочие чувства этого порядка едва ли возможны между мной и мужчиной. Но возможна
любовь… а
любовь — это
победа того, кто любит меньше, над тем, кто любит больше… Я была однажды побеждена и поплатилась за это… теперь я победила и воспользуюсь плодами
победы…
Нет, это действительно интересный факт, и я не понимаю, как мог я забыть его. Вам, гг. эксперты, это может показаться мальчишеством, детской выходкой, не имеющей серьезного значения, но это неправда. Это, гг. эксперты, была жестокая битва, и
победа в ней недешево досталась мне. Ставкою была моя жизнь. Струсь я, поверни назад, окажись неспособным к
любви — я убил бы себя. Это было решено, я помню.
Если я не найду этих паспортов, Евгения непременно запираться будет!.. Не дальше еще, как третьего дня, жаловалась на мою холодность и уверяла меня в своей
любви, а сама в это время яд, быть может, готовила, чтоб умертвить им меня и захватить мои деньги!.. Ништо мне, старому развратнику, ништо!.. Увлекся легкостью
победы и красотою наружности, забыв, что под красивыми цветами часто змеи таятся! (Подходя к дверям и с нетерпением крича.) Что же вы там? Точно бог знает что им сделать надо!
Донжуанство имеет свои глубокие корни в антиномической природе
любви, но видеть в третьем поле и третьем пути (помимо девства и брака) какое-то преодоление и
победу, или же нечто эсхатологическое, нет никаких оснований.
«Смерть, как единственное средство восстановить в его сердце
любовь к ней, наказать его и одержать
победу в той борьбе, которую поселившийся в ее сердце злой дух вел с ним, ясно и живо представилась ей. С наслаждением стала она думать о том, как он будет мучиться, раскаиваться и любить ее память».
Это несчастье Висленева чуть с ума не свело, но уже зато с тех пор о
победах над Александрой Ивановной они даже и в шутку не шутили, а Висленев никогда не произносил ее имени, а называл свою прежнюю
любовь просто: «эта проклятая баба».
Любовь к истине есть
победа над порабощающим страхом.
Но ужас и трагизм
любви притупляется рационализацией жизни, внедрением человеческого существования в социальную обыденность, то есть
победой объектности над субъектностью.
Любовь имеет в том смысле связь со смертью, что она есть
победа над смертью и достижение бессмертия.
Но выше этого этика творчества раскрывает
любовь как окончательный смысл брачного соединения, как
победу над круговоротом природы.
Любовь Христа к миру и к человеку и есть подание жизни в изобилии,
победа над смертоносными силами.
Смысл же
любви, ее идея и принцип есть
победа над падшей жизнью пола, в которой личность и дух превращены в орудие безличного рода и достигается дурная бесконечность вместо вечности.
Но страдание имеет смысл совсем не потому, что оно необходимо и справедливо, что оно есть высший закон жизни, а потому, что оно есть опыт свободы и путь человека и что человек может обнаружить в этом пути свою духовную
победу, может достигнуть освобождения и просветления, может выполнить завет
любви и милосердия.
Она стоит у дверей, как изгнанная пери у ворот рая; она смотрит на него с робостью, ищет чего-то в глазах его, просит, умоляет о чем-то и боится подойти. Никогда не казалась она ему так хороша!
Любовь и еще какое-то чувство, не менее горячее, но более чистое, вооружили ее в эти минуты всеми своими прелестями для
победы над неверным.
Хабар и за ним несколько боярских детей захохотали. Около спорного пункта составился кружок; Антон с удовольствием смотрел на эту борьбу, в которой деятелями были, с одной стороны, благородная
любовь к родине и своему государю, с другой — хвастливая слабость. Кто бы не пожелал
победы первой стороне и не ручался за нее!
Всякая
победа статики над динамикой в
любви есть омертвение, окостенение
любви, превращение ее из творчества в послушание, в приспособление к условиям существования.
Если офицеры, воодушевлённые
любовью к родине, избрали своим девизом «
победа или смерть» и этот девиз находили вытатуированным у них на теле, то солдаты лезут на эту смерть под наркозом, хотя и в них нельзя отрицать сознания необходимости победить, чтобы не погибнуть.
В самом деле, Лиза смотрела с каким-то особенным участием на картину, висевшую на стене, с изображением Девы Орлеанской в ту самую минуту, когда она со знаменем в руке, торжествуя
победу над врагами Франции, опускает свои взоры с небесной выси на землю и встречается ими с глазами молодого рыцаря, простирающего к ней с
любовью руки.
Это не свобода
любви, а рабство
любви, это противно всякому восхождению пола, всякому взлету
любви, всякой
победе над тяжестью природного пола.
Выход из рабства в свободу, из вражды «мира» в космическую
любовь есть путь
победы над грехом, над низшей природой.
Я выжег мою
любовь, дорогая, и до сих пор, если нет под рукой лучшего занятия, с гордостью вспоминаю мою героическую борьбу и славную
победу.
— Что же, это совершенная правда, — отвечал он самым естественным тоном. — Если я об этом никогда не говорил, то только из скромности. Теперь вы меня к этому принуждаете, и я должен рассказать. Действительно, Анжелика Сигизмундовна отклонила мое ухаживанье. «Князь, — отвечала мне она, — в
любви всегда есть обман. Я не хочу подвергаться обману с вашей стороны, и я знаю, что мне никогда не удастся вас обмануть. Вы единственный человек, которого я не считаю себя способной провести». Это моя лучшая
победа!
Доброе, милое это существо радуется своей
победе, торжествует ее разными пламенными изъяснениями
любви своей; она уже не та тихая, только что нежная супруга, которую некогда упрекал Волынской в холодности, — она страстная любовница, утончающая свои ласки; она плачет от упоения
любви.
Константин Николаевич встал и даже весь выпрямился, как бы ощущая в себе прилив силы, силы духа, силы чувства, силы
любви, способной одержать
победу над силою страсти, силой чувственности, силой тела. Он решил помериться этой силой лицом к лицу со своим врагом. Этим врагом являлась для него «тетя Доня».
— А ты, мой милый графчик, ты всегда верил, что я была честной девушкой, когда ты меня взял, или по крайней мере, совсем новичком в
любви, девушкой с маленьким пятнышком на прошлом, пятнышком, очень удобным для вас, мужчин, потому что оно облегчает как
победу, так и разлуку. Успокойся, я прошла огонь и воду и медные трубы раньше, нежели на сцене опереточного театра стала разыгрывать неприступность… Вот тогда ты меня и узнал, мой милый графчик… Ты должен отдать мне справедливость, что я хорошая актриса.
На другой день, с приличными духовными обрядами, заложен первый камень под основание Успенской соборной церкви. Вслед за тем начал Аристотель и строить ее по образцу владимирской. С удовольствием заметил он, что тип ее находится в Венеции, именно церковь святого Марка. Но перелом, сделанный в нем
победою религиозной воли над славолюбием и лучшими его надеждами, был так силен, что положил его на болезненный одр, с которого нелегко подняли его пособия врача и друга и
любовь сына.
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, чтò Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя, нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала
победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшеюся ему в
любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Он говорил себе: «
Победа или мученичество, а если и мученичество, то мученичество это та же
победа, но только в будущем». И огонь, загоревшийся в нем, не только не потухал в продолжение семи лет его революционной деятельности, а все более и более разгорался, поддерживаемый
любовью и уважением тех людей, среди которых он вращался.
Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуты
побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле
любовь свою.