Неточные совпадения
— Знаете, вы напоминаете мне анекдот о
советах больному: «вы бы попробовали слабительное». — «Давали:
хуже». — «Попробуйте пиявки». — «Пробовали:
хуже». — «Ну, так уж только молитесь Богу». — «Пробовали:
хуже». Так и мы с вами. Я говорю политическая экономия, вы говорите —
хуже. Я говорю социализм —
хуже. Образование —
хуже.
Ее замечание,
совет, одобрение или неодобрение стали для него неизбежною поверкою: он увидел, что она понимает точно так же, как он, соображает, рассуждает не
хуже его… Захар обижался такой способностью в своей жене, и многие обижаются, — а Штольц был счастлив!
Он был в их глазах пустой, никуда не годный, ни на какое дело, ни для
совета — старик и
плохой отец, но он был Пахотин, а род Пахотиных уходит в древность, портреты предков занимают всю залу, а родословная не укладывается на большом столе, и в роде их было много лиц с громким значением.
— Ну, вот видите, — сказал мне Парфений, кладя палец за губу и растягивая себе рот, зацепивши им за щеку, одна из его любимых игрушек. — Вы человек умный и начитанный, ну, а старого воробья на мякине вам не провести. У вас тут что-то неладно; так вы, коли уже пожаловали ко мне, лучше расскажите мне ваше дело по совести, как на духу. Ну, я тогда прямо вам и скажу, что можно и чего нельзя, во всяком случае,
совет дам не к
худу.
— Помилуйте, зачем же это? Я вам советую дружески: и не говорите об Огареве, живите как можно тише, а то
худо будет. Вы не знаете, как эти дела опасны — мой искренний
совет: держите себя в стороне; тормошитесь как хотите, Огареву не поможете, а сами попадетесь. Вот оно, самовластье, — какие права, какая защита; есть, что ли, адвокаты, судьи?
Он появляется на сцену с сентенцией о том, что «нужно к старшим за
советом ходить, — старик
худа не посоветует».
— Извините, если я вам позволю дать
совет. Не глядите вниз, это гораздо
хуже, от этого происходит кружение головы. Лучше всего глядеть на какую-нибудь неподвижную точку. Например, на звезду. А лучше бы всего вам лечь.
— Прощай, дядя!.. Продли господи дни твои! Утешал ты меня добрыми словами своими… утешай и их… не оставляй
советом.
Худому не научишь… Господь вразумил тебя.
— Я, брат,
плохой советник! Бога на
совет призови.
Мигом команда моя разбежалась,
Только на лодке две пары осталось —
Сильно измокли, ослабли; в мешок
Я их поклал — и домой приволок.
За ночь больные мои отогрелись,
Высохли, выспались, плотно наелись;
Вынес я их на лужок; из мешка
Вытряхнул, ухнул — и дали стречка!
Я проводил их всё тем же
советом:
„Не попадайтесь зимой!“
Я их не бью ни весною, ни летом,
Шкура
плохая, — линяет косой...
Русаков. Это ты хорошо, Иванушка, делаешь, что к старшим за
советом ходишь. Ум хорошо, а два лучше… Хоть ты парень и умный, а старика послушай… старик тебе
худа не посоветует. Так ли я говорю, а...
—
Худого, слава Богу, не случилось, а хорошенького довольно, — ответила Груня. — Так как ты, тятенька, теперь и защитник и покровитель сиротки нашей, почитаешь ее за свою дочку, так я и позвала тебя на важный
совет. Самой одной с таким делом мне не справиться, потому и послала за тобой.
В 8 часов к нам поднялась высокая,
худая, как жердь, французская дама, m-lle Арно. Я подошла к ней по
совету той же Чикуниной и присела.
— Вася! ты на меня как сейчас взглянул — скажешь: я интересанка!.. Клянусь тебе, денег я не люблю, даже какое-то презрение к ним чувствую; они
хуже газетной бумаги, на мой взгляд… Но ты пойми меня: мать — умная женщина, да и я не наивность, не институтка. Только в
совете нам не откажи, когда нужно будет… больше я ни о чем не прошу.
Тогда же стал болеть,
похудел очень, едва не ослеп и, по
совету докторов, должен был бросить всё и уехать за границу.
— В сторону нашего мертвого Махиавеля! — сказал Зуда, — примемся за живого, который, право, дает
советы не
хуже хитрого секретаря Цесаря Боргия!
В военном
совете, после многих разногласий, едва было решено собрать шведские войска при Гуммельсгофе и дать там отпор набегу русских, когда к гельметскому двору прискакал шведский офицер, так сказать, на шпорах и шпаге, ибо измученное животное, в котором он еще возбуждал ими жизнь, пало, лишь только он успел слезть с него. Случай этот принят был за
худое предвестие для шведов. Гонец подтвердил слова Вольдемара.