Неточные совпадения
Иная
матьСама над сыном
плачущимСлезами заливается...
Случилось так, что Коля и Леня, напуганные до последней степени уличною толпой и выходками помешанной
матери, увидев, наконец, солдата, который хотел их взять и куда-то вести, вдруг, как бы сговорившись, схватили друг друга за ручки и бросились бежать. С воплем и плачем кинулась бедная Катерина Ивановна догонять их. Безобразно и жалко было смотреть на нее, бегущую,
плачущую, задыхающуюся. Соня и Полечка бросились вслед за нею.
Он роется в памяти и смутно дорывается, что держала его когда-то
мать, и он, прижавшись щекой к ее груди, следил, как она перебирала пальцами клавиши, как носились
плачущие или резвые звуки, слышал, как билось у ней в груди сердце.
Потом взошел моей отец. Он был бледен, но старался выдержать свою бесстрастную роль. Сцена становилась тяжела.
Мать моя сидела в углу и плакала. Старик говорил безразличные вещи с полицмейстером, но голос его дрожал. Я боялся, что не выдержу этого à la longue, [долго (фр.).] и не хотел доставить квартальным удовольствия видеть меня
плачущим.
Старуха сама оживала при этих рассказах. Весь день она сонно щипала перья, которых нащипывала целые горы… Но тут, в вечерний час, в полутемной комнате, она входила в роли, говорила басом от лица разбойника и
плачущим речитативом от лица
матери. Когда же дочь в последний раз прощалась с
матерью, то голос старухи жалобно дрожал и замирал, точно в самом деле слышался из-за глухо запертой двери…
Дело кончилось, впрочем, тем, что когда Аглая увидала
мать и сестер,
плачущих над нею и нисколько ее не упрекающих, то бросилась к ним в объятия и тотчас же воротилась с ними домой.
Я помню себя лежащим ночью то в кроватке, то на руках
матери и горько
плачущим: с рыданием и воплями повторял я одно и то же слово, призывая кого-то, и кто-то являлся в сумраке слабоосвещенной комнаты, брал меня на руки, клал к груди… и мне становилось хорошо.
Тогда впечатления дня невольно возникали в воображении при неперестающих заставлявших дрожать стекла в единственном окне звуках бомбардирования и снова напоминали об опасности: то ему грезились раненые и кровь, то бомбы и осколки, которые влетают в комнату, то хорошенькая сестра милосердия, делающая ему, умирающему, перевязку и
плачущая над ним, то
мать его, провожающая его в уездном городе и горячо со слезами молящаяся перед чудотворной иконой, и снова сон кажется ему невозможен.
Запомнилась картина: у развалин домика — костер, под рогожей лежит тело рабочего с пробитой головой, а кругом сидят четверо детей не старше восьми лет и рядом
плачущая беременная
мать. Голодные, полуголые — в чем вышли, в том и остались.
Гудаевский вытащил из детской за руку навзрыд
плачущую, испуганную Лизу, привел ее в спальню, бросил
матери и закричал: — Вот тебе девчонка, бери ее, а сын у меня остается на основании семи статей семи частей свода всех уложений.
Здесь
мать семейства, выведенная из терпения безобразным видом упившегося мужа, начинает собственноручно расправляться с ним в виду
плачущих и недоумевающих детей.
«Как по недостаточности моего звания, — говорю, — владыко святый, жена моя каждый вечер, по неимению работницы, отправляется для доения коровы в хлев, где хранится навоз, то я, содержа на руках свое малое грудное дитя,
плачущее по
матери и просящее груди, — как груди дать ему не имею и чем его рассеять, не знаю, — то я, не умея настоящих французских танцев, так с сим младенцем плавно пожидовски прискакую по комнате и пою ему: „тра-та-та, тра-та-та, вышла кошка за кота“ или что другое в сем роде невинного содержания, дабы оно было утешно от сего, и в том вся вина моя».
— Ничего особенного-с. К-х-ха!.. — отвечал ей с кашлем Елпидифор Мартыныч. — У
матери одной я сейчас был — гневающейся и
плачущей.
Но уже вырвались на свободу рыдания: билась в черных коленях у
матери плачущая девушка и кричала...
Одевали ее к венцу, песни пели, косу девичью расчесывая под честной венец; благословляли образами сначала
мать с Костиком, потом барин с барыней; она никому ни словечка не промолвила, даже
плачущую Машу молча поцеловала и поставила ее на пол.
Николай, который был уже измучен этим постоянным криком, голодом, угаром, смрадом, который уже ненавидел и презирал бедность, которому было стыдно перед женой и дочерью за своих отца и
мать, свесил с печи ноги и проговорил раздраженно,
плачущим голосом, обращаясь к
матери...
Как это, я думал, все пробралось в одно и то же толстенькое сердце и уживается в нем с таким изумительным согласием, что сейчас одно чувство толкает руку отпустить
плачущей Леканиде Петровне десять пощечин, а другое поднимает ноги принести ей песочного пирожного; то же сердце сжимается при сновидении, как
мать чистенько водила эту Леканиду Петровну, и оно же спокойно бьется, приглашая какого-то толстого борова поспешить как можно скорее запачкать эту Леканиду Петровну, которой теперь нечем и запереть своего тела!
Странно и неловко видеть богатыря такого
плачущим, однако — я эти слёзы понимаю: и у меня отец не ласков был, и мою
мать колотил он не жалеючи, а ей, милой старушке, я обязан тем, что захотел правду искать и нашёл.
«Я помню себя, — говорит он, — лежащим ночью то в кроватке, то на руках
матери и горько
плачущим: с рыданием и воплями повторял я одно и то же слово, призывая кого-то, и кто-то являлся в сумраке слабо освещенной комнаты, брал меня на руки, клал к груди, и мне становилось хорошо».
Я сижу дома в кружке добрых знакомых, болтаю, смеюсь; нужно съездить к больному; я еду, делаю, что нужно, утешаю
мать,
плачущую над умирающим сыном; но, воротившись, я сейчас же вхожу в прежнее настроение, и на душе не остается мрачного следа.
В изумлении поглядели бы на
плачущего на Алешу Наташа Ростова или дядя Ерошка. Как чужды, непонятны были бы им его клятвы любить во веки веков землю и жизнь! Душа целостно и радостно сливается с жизнью мира, — какие же тут возможны клятвы, для чего они? Не станет ребенок клясться перед собою в любви к
матери. Но с исступлением Алеши будет клясться пасынок в любви к прекрасной мачехе, с ужасом чувствуя, что нет у него в душе этой любви.
— Я не могу больше… — забормотала Кисочка голосом
плачущей девочки. — Нет моих сил, Николай Анастасьич! Простите, Николай Анастасьич… Я не в состоянии жить так… Уйду в город к
матери… Проводите меня… Ради бога, проводите!
Во главе горцев стоял храбрый вождь Шамиль, одним движением глаз рассылавший сотни и тысячи своих джигитов в христианские селения… Сколько горя, слез и разорения причиняли эти набеги! Сколько
плачущих жен, сестер и
матерей было в Грузии…
А она, — Караулова показала на
плачущую Кравченко, — за
мать мне была, плакала, разливалась, как будто всерьез.
Много раз он заставал маму
плачущей где-нибудь в уголке в гостиной или в спальне; детская его рядом со спальной, и однажды ночью, почти на рассвете, он слышал страшно гневный и громкий голос отца и
плачущий голос
матери.
— «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего», — вдруг ударил он на слове своего, — «яко
мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: Осанна, благословен грядый!» — Князь Василий
плачущим голосом произнес эти последние слова.