Неточные совпадения
Лариса. А вот какая, я вам расскажу один случай. Проезжал здесь один кавказский
офицер, знакомый Сергея Сергеича, отличный стрелок; были они у нас, Сергей Сергеич и говорит: «Я слышал, вы хорошо стреляете». — «Да, недурно», — говорит
офицер. Сергей Сергеич дает ему
пистолет, ставит себе стакан на голову и отходит в другую комнату, шагов на двенадцать. «Стреляйте», — говорит.
— Да-с, — говорил он, — пошли в дело
пистолеты. Слышали вы о тройном самоубийстве в Ямбурге? Студент, курсистка и
офицер.
Офицер, — повторил он, подчеркнув. — Понимаю это не как роман, а как романтизм. И — за ними — еще студент в Симферополе тоже пулю в голову себе. На двух концах России…
Между солдатами произошло смятение, но
офицер бросился вперед, солдаты за ним последовали и сбежали в ров; разбойники выстрелили в них из ружей и
пистолетов и стали с топорами в руках защищать вал, на который лезли остервенелые солдаты, оставя во рву человек двадцать раненых товарищей.
Рукопашный бой завязался, солдаты уже были на валу, разбойники начали уступать, но Дубровский, подошед к
офицеру, приставил ему
пистолет ко груди и выстрелил,
офицер грянулся навзничь.
— Скажи, что я верный друг ему, никогда не забуду, — ответил он через переводчика и, несмотря на свою кривую ногу, только что дотронулся до стремени, как быстро и легко перенес свое тело на высокое седло и, оправив шашку, ощупав привычным движением
пистолет, с тем особенным гордым, воинственным видом, с которым сидит горец на лошади, поехал прочь от дома Ивана Матвеевича. Ханефи и Элдар также сели на лошадей и, дружелюбно простившись с хозяевами и
офицерами, поехали рысью за своим мюршидом.
— Кто вы? — спросил
офицер, опустив свой
пистолет.
Офицер прицелился, — конец его
пистолета почти упирался в лоб француза.
— Нет! — сказал Рославлев, взглянув с ужасом на
офицера, — вы не человек, а демон! Возьмите отсюда вашего приятеля, — продолжал он, относясь к иностранцу, — и оставьте мне его
пистолеты. А вы, сударь! вы бесчеловечием вашим срамите наше отечество — и я, от имени всех русских, требую от вас удовлетворения.
Иностранец перевязал наскоро руку своего товарища и при помощи кавалериста понес его вон из леса. Меж тем, пока Рославлев заряжал оставленные французом
пистолеты,
офицер не спускал с него глаз.
— И полно, братец! Все-таки одним меньше. Теперь, кажется, осечки не будет, — прибавил
офицер, взглянув на полку
пистолета. Он взвел курок…
— А на что вам это? — спросил
офицер, подавая своему товарищу другой
пистолет. — Приколоти покрепче пулю, братец! Да обей кремень: я осечек не люблю.
Меж тем
офицер спустил курок, на полке вспыхнуло, но
пистолет не выстрелил.
Наступило молчание.
Офицер Бойко достал из ящика два
пистолета: один подали фон Корену, другой Лаевскому, и затем произошло замешательство, которое ненадолго развеселило зоолога и секундантов. Оказалось, что из всех присутствовавших ни один не был на дуэли ни разу в жизни и никто не знал точно, как нужно становиться и что должны говорить и делать секунданты. Но потом Бойко вспомнил и, улыбаясь, стал объяснять.
Писали, какая была ночь, как вечер быстро сменился тьмою, как осторожно наши шли обрывом взорванной скалы, как сшиблись в свалке и крикнул женский голос в толпе чеченцев; что на этот голос из-за наших рядов вынесся находившийся в экспедиции художник И… что он рубил своих за бусурманку, с которой был знаком и считался кунаком ее брату, и что храбрейший
офицер, какой-то N или Z ему в лицо стрелял в упор и если не убил его, так как
пистолет случайно был лишь с холостым зарядом, то, верно, ослепил.
В разгаре завязавшегося дела на него наскочил конфедератский
офицер, выстрелил из двух
пистолетов, но мимо и бросился с саблей. Суворов отпарировал удар, но противник продолжал настойчиво нападать, пока не подоспел случайно один карабинер и не выручил своего начальника, положив конфедерата выстрелом в голову.
Лицо князя Андрея Павловича страшно изменилось. Он был бледен, как полотно, губы его дрожали. В руке у него был
пистолет. Он прямо подошел к молодому
офицеру.
Офицер был в полном вооружении: ручки
пистолетов торчали из чушек; к седлу прикреплен был карабин.
— На абордаж!!!.. — закричал пьяный, нажимая спуск
пистолета. Французский
офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял
пистолет, Макар Алексеич попал наконец пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав
пистолет и бросив его, подбежал к
офицеру и по-французски заговорил с ним.
Французский
офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и прихрамывая пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с
пистолетом в руках. С хитростью безумного, Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв
пистолет, прицелился.